Кайрос

– Зачем? – спросил Вадим.

– Он верил, что так спасет мать, – ответила Мара. – Софья пообещала вернуть ее. Первая жертва.

– Она это сделает?

– Нет.

– Теперь Сара! – каркнула Софья.

– Да гори оно! – пробормотала рыжая. – Это что, действительно всерьез?

– Всерьез, – ответила Мара.

Их руки переплелись. Шестой палец коснулся холодной ведьминой ладони.

– А я знала, что ты вот такая, – сказала Сара. – И такой ты мне больше нравишься.

– Почему?

– Комплексов стало меньше, – кривая улыбка. – Не понимаю, зачем это все? Что-то вроде подвига, да? Герой жертвует собой ради человечества?

– Что-то вроде.

– Будет очень больно?

Верьмневерьмневерьмневерьмне…

– Не почувствуешь.

– Тогда ладно, рискну. Ради памяти мамы.

– Сара! – крикнул Вадим.

Не оборачиваясь, она махнула рукой. Пустое…

Широкие юбки взметнулись оранжевым огнем, и Сара, танцуя, направилась к Кайросу.

Софья обняла было за плечи – Сара отстранилась.

Кайрос чуть изменил формы, и Сара легла в камень, как в пуховую постель.

Мгновение, и ее не стало. Только старый потертый гранит сверкнул красным бликом.

– Вадим!

– Меня обнимешь, красавица? – Ни намека на насмешку. – Как-то глупо все. Вроде и жил, а пожить толком и не получилось. Сын…

– С ним все будет хорошо, – Мара потерлась лбом о его плечо, остужая. – Я позабочусь о мальчике.

Поймименяпоймименяпоймименяпоймименя…

Вадим шел тяжело, оставляя на горячем песке мокрые следы.

Софья и тут пристроилась. Схватила за рукав, засеменила рядом, что-то обещая.

Вадим оттолкнул старуху и тяжело опустился в каменное кресло.

Там, где он сидел, теперь струилась вода.

– Петя! – Мара ласково подула Сухопарову в лоб.

Взгляд Сухопарова обрел осмысленное, но отчаянное выражение:

– Я убил ее. Она спала, а я убил. Вот так, – огромные ручищи сделали круговое движение, показывая. С ладоней просыпалась черная земля. Сухопаров вдохнул ее запах и жалко улыбнулся: – Мы пожениться хотели. Лара сказала, что родит мне детей. Много детей. И жить мы будем хорошо.

– Лара?

На лбу появилась складка. Сухопаров думал.

– Кира. Ее звали Кира.

Простисебяпростисебяпростисебяпростисебя…

Сухопаров растерянно оглянулся и, услышав зов, пошел навстречу Кайросу.

Софья перехватила его уже у самого камня.

Сухопаров оттолкнул ее и вошел в огромную расщелину, из которой сыпалась земля.

– Ну, вот и все, Марушка. Квиты, – сказала Софья.

Напитавшись чужой силой, она сбросила оболочку Алисы, как змея сбрасывает кожу.

– Ради чего? – спросила Мара.

– Так и не поняла? Мы же с тобой сто раз об этом говорили! – Сбросила одежду и, нагая, подошла к камню. – Во мне сила четверых. Силу ведьмы – тебе. Жертвую.

Кайрос принял и ее. Огромный и неповоротливый, он растекся по берегу, и коснувшись воды, застыл, тяжело дыша.

* * *

Мара судорожно рылась в ящиках памяти, открывая то один, то другой. Теперь, когда время застыло перед схваткой рождения, она пыталась вспомнить то, что когда-то посчитала неважным и ненужным.

Зачем ей я? Зачем?

Не то, не то, не то…

Она выбрасывала воспоминания, как женщина выбрасывает из шкафа тряпку за тряпкой, едва не плача – нечего надеть. И уже совсем отчаялась, когда из старого ломаного ящика достала то самое, стертое, полуистлевшее…

Вот оно!

Это было перед самой поездкой в Германию. Мара искала паспорт в ящике стола и наткнулась на журнальную статью. Одна из цитат обведена красным:

«Прошлое находит отражение в хронологическом, биологическом возрасте. Настоящее – в социальном возрасте. Будущее – в историческом возрасте».

Мара посмотрела на фотографию автора и почему-то сразу поняла, что это ее отец.

Софья на сделанное открытие прореагировала как всегда – равнодушно:

– Нашла, кого в отцы записать! Впрочем, не дурак. Главное уловил: история и будущее суть одно и то же. Истинная власть открывается, когда помнишь прошлое, живешь в настоящем и знаешь будущее. Глуп тот, кто думает, что в прошлом можно исправить будущее или в будущем – прошлое. Ключ в настоящем. В настоящем все сходится и все вершится. В нем соединяются три возраста человека – биологический, социальный и исторический. И возникает Кайрос. На мгновение, но возникает. Важно его ухватить.

– Зачем он тебе? – спросила тогда Мара.

– Чтобы в людей играть. Люди – самые интересные игрушки. Бог это давно понял. Вот и я хочу попробовать, каково это.

– Ну а я тебе зачем? Четыре элемента, одна ведьма. Все подобрано. Отпустила бы меня?

– Без тебя ничего не получится. В тебе сила ведьмы.

Тогда Мара приняла эти слова за скупое проявление любви. И только сейчас, на берегу северного моря, поняла истинное значение слов.

На камне проявились очертания женского тела.

Кайрос творил.