Каин

— Ради своей дочери я пойду на многое, — наконец поднимает на меня взгляд и в нём я вижу столько боли, что тону в ней сам. — Пусть будет так как ты говоришь. Но при одном условии. На время реабилитации я буду с ней рядом. Я не отдам своего ребёнка на попечение какой-то там сиделки, пусть она хоть трижды кандидат наук.

Молча киваю, сдерживаясь, чтобы не заорать в голос, что да, будешь. Никуда не денешься.

ГЛАВА 17

Николай усердно делал вид, что ничего не произошло и ободряюще подмигивал мне, мол, не стоит беспокоиться. Только о нем я думала меньше всего. Хотя, признаться, была очень удивлена, что не стал поднимать скандал. Опять же, вряд ли он сделал это из-за благородства.

Перед Каином здесь все выплясывают и он, судя по всему, не исключение.

Человек может быть законченной скотиной, но если у него есть деньги и власть — он божество.

Я смотрела вокруг и ненавидела этих людишек. Мелочных, продажных. Готовых унижаться и лебезить перед тем кто сильнее, дрожа за свою дешёвую шкуру.

Но стоит кому-то, кто не имеет счёта в банке с кругленькой суммой, попросить у них помощи, как они становятся стервятниками.

Когда я бегала по инстанциям и умоляла о помощи, ни одна живая душа не пошла мне навстречу.

Я унижалась и бегала из клиники в клинику, к местным чиновникам и ещё немного, дошла бы до паперти.

Всем плевать. Меня лишь провожали наигранно сочувствующей улыбочкой и обещаниями «обязательно рассмотреть это дело». А пока они «смотрели», моя девочка с каждым днём теряла последние шансы стать нормальным ребёнком. А я всё ближе подходила к точке невозврата… Начало даже казаться, что предложи мне кто-нибудь убить человека за деньги, я бы это сделала…

А теперь эти крысы бегают вокруг нас с дочерью и заглядывают в глаза, словно преданные собачонки, ожидая команды. И всё только потому, что до дрожи в ногах бояться Каина. Потому, что у него есть то, что служит для них кнутом или сахарком, зависит от ситуации.

Честно говоря, я очень хотела, чтобы Николай ответил Диме. Чтобы ударил его или хотя бы попытался! Но нет. Он так же слаб.

Мужчина, который поначалу показался мне настоящим и уверенным в себе, сейчас выглядел так жалко, что при взгляде на него во рту становилось горько.

После нескольких безуспешных попыток увезти меня домой, Каинов отстал, за что была ему благодарна.

Я до сих пор не могла отойти от случившегося в лифте и молча корила себя за эту слабость.

В конце концов, я и не обязана оправдываться. Да, я живой человек, как оказалось. Да, иногда моё тело меня не слушает. Посмотрела бы я на того, кто после семи лет воздержания сказал бы, что не хочет секса.

Особенно с тем, кто до сих пор является во сне…

— Мама, а дядя Дима мой папа, да? — из пучины тяжелых мыслей меня вырвал робкий голосок Даны, что, по-видимому, понимала больше, чем положено ребёнку.

А может просто среди вселенского равнодушия разглядела в «добром» дяде спасителя, который непременно должен быть её отцом.

— Да, — только и смогла сказать, чувствуя, что ещё немного и снова впаду истерику. Только не при ней.

Дана не увидит моего отчаяния.

Пока есть надежда, я буду улыбаться.

— А почему он раньше не приходил?

— Так, тебе спать пора. Давай, закрывай глазки, — поправила ей одеяло и отвела взгляд.

Пусть дядя-папа сам объяснит, где он был всё это время и почему не приходил. И ещё много всего… Чего нельзя рассказывать ребёнку.

От дальнейших расспросов меня спасла Вика, что, словно фурия, ворвалась в палату и с причитаниями, воплями стала зацеловывать Дану.

* * *

— Так, я тебе тут курочку принесла и пюрешку. Эх, Данкина любимая курочка. Жаль, что ей нельзя, — суетилась подруга, раскладывая на столике контейнеры с едой.

— Вик, угомонись. Время уже позднее. Ты бы домой ехала, — я была рада видеть Вику, но сил практически не осталось, да и не до общения мне сейчас, слишком измотана, как морально, так и физически.

— Никуда не поеду, пока ты не поешь, а то мне тут один симпатичный дядя доктор рассказал, как ты в обмороки падала.

Я вздохнула, но вилку всё-таки взяла. Спорить с Викой — себе дороже.

— Варька, я тебе такое сейчас расскажу, обалдеешь. Прикинь, с меня аренду за точку сняли. Совсем! Каинов твой распорядился, представляешь? — подруга поглядывала на меня с осторожностью. — Это ты его попросила? Не нужно было.

Вот эта новость была для меня вообще чем-то запредельным. За гранью понимания.

— Нет, не просила… Странно.

Да, действительно странно. Каинов никогда не делает ничего просто так. Сколько я его знаю, ни разу он даже мелочь нищему не бросил. Всегда считал, что любую поблажку надо заслужить. Что ж, видимо, Вика заслужила тем, что заботила о его ребёнке, пока он жил, ни в чём не нуждаясь.

— Мда… Ну ладно. Ты там передай ему моё почтение и всё такое, — сквозь зубы процедила подруга и я не удержалась от смешка.

Ага, почтение, как же. Вика ненавидела его чуть меньше меня и то, только потому, что не знала лично.

— Дана догадалась, что он её отец.

— Да ладно?! А ты что?! — Вика выронила из руки нож, которым нарезала огурец, и застыла на полусогнутых.