К оружию! К оружию! (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

Леонард Щеботанский был совсем не старым. Он относился к тем людям, которые начинают выглядеть почтенными в возрасте тридцати лет и, вероятно, точно так же будут выглядеть в девяносто. И лысым, если говорить честно, он не был. Просто его голова выросла из волос и возвышалась над ними, как величественный каменный купол над лесом.

Идеи порхают по вселенной туда-сюда. Главная их цель – если у идей, конечно, есть цель – это попасть в нужный ум в нужном месте в нужное время. Они задевают нужный нейрон, возникает цепная реакция, и через короткий промежуток времени кто-то уже щурится от света телевизионных софитов, сам недоумевая, и как это он додумался продавать хлеб в первозданном, донарезанном, виде.

Леонард Щеботанский знал о существовании вдохновляющих идей не понаслышке. Одним из его ранних изобретений стал заземленный ночной колпак, который он придумал в надежде на то, что эти треклятые идеи перестанут оставлять раскаленные добела следы в его измученном воображении. Однако колпак почти не помогал. Леонард из личного опыта знал, как стыдно просыпаться на простынях, испещренных эскизами неизвестных осадных машин и новейших устройств для чистки яблок.

Род Щеботанских был достаточно богат, и молодой Леонард учился во многих школах, откуда вынес огромный мешок разнообразных знаний, несмотря на привычку пялиться в окно и зарисовывать полет птиц. Леонард Щеботанский относился к категории тех несчастных людей, чья судьба – пребывать в неизбывном восхищении миром, его устройством, вкусом, формой и движением…

А лорд Витинари, в свою очередь, восхищался Леонардом, вот почему тот до сих пор был жив. Некоторые вещи настолько выбиваются из себе подобных, что становятся идеальными, и поэтому их не уничтожают, их бережно хранят.

Леонард Щеботанский был примерным заключенным. Чтобы он вел себя смирно, нужно было лишь снабдить его в достаточном количестве досками, проволокой и краской, а также бумагой и карандашами.

Патриций отодвинул стопку чертежей и сел.

– Очень занимательно, – кивнул он. – Что это?

– Мне было интересно попробовать сделать серию рисунков, которые бы рассказывали какую-нибудь историю.

– Забавно, – признал лорд Витинари. – Особенно мне нравится этот тип с крыльями, как у летучей мыши.

– Благодарю. Может, чашку чая? Я немного соскучился по общению, в последнее время почти не вижу людей, кроме того человека, который смазывает петли.

– Я пришел, чтобы…

Патриций замолчал и указал на один из рисунков.

– К нему прилипла какая-то желтая бумажка, – сказал он и попытался ее оторвать.

Она отлепилась с едва слышным сосущим звуком и тут же прилипла к его пальцам. На бумажке знакомым неровным подчерком Леонарда задом наперед было написано: «агамуБ ялд котемаз: ястежак, театобар».

– О, кстати, – сказал Леонард. – Замечательная штучка. Я назвал ее «удобная-бумажка-для-заметок-которая-легко-приклеивается-и-отклеивается».

Патриций немного поиграл с бумажкой.

– А из чего сделан клей?

– Из вареных слизней.

Патриций оторвал бумажку от одной руки, она мгновенно прилипла к другой.

– Вы пришли ко мне по этому поводу? – спросил Леонард.

– Нет, я пришел поговорить о ружии.

– Гм?

– Боюсь, оно исчезло.

– Вот те на. Вы же сказали, что разобрались с ним.

– Я поручил уничтожить его наемным убийцам. Видишь ли, они так кичатся артистичностью своей работы… Одна мысль о том, что кто-то может обладать подобной силой, должна была привести их в ужас. Но эти идиоты не уничтожили его. Решили припрятать. А теперь потеряли.

– Так они не уничтожили его?

– Очевидно нет.

– Но и вы тоже его не уничтожили… Интересно почему?

– Я… э-э, не знаю…

– Не надо было его создавать. А я ведь просто хотел проверить на практике кое-какие принципы – баллистики, простой аэродинамики, химической энергии. Понимаете? Некоторых неплохих сплавов, правда только я считаю их такими. А еще я очень горжусь придуманной мной системой нарезок. Знаете, специально для этого мне пришлось изобрести достаточно сложный инструмент. Молока? Сахара?

– Нет, благодарю.

– Но ружие уже ищут?

– Наемные убийцы – да, ищут. Только не найдут. Они мыслят не так, как надо.

Патриций взял со стола пачку набросков, все они очень точно изображали человеческий скелет. Во всех подробностях.

– М-да…

– Поэтому я надеюсь только на Стражу.

– То есть на капитана Ваймса, о котором вы как-то упоминали?

Лорду Витинари нравились эти редкие разговоры с Леонардом. Ученый всегда говорил о городе как о другом мире.

– Да.

– И вы сделали все, чтобы он осознал важность задания?

– В некотором роде. Я категорически запретил ему искать ружие. Дважды.

Леонард кивнул.

– А… Кажется… понимаю. Надеюсь, все получится.

Он вздохнул.

– Наверное, нужно было разобрать его, но оно было настолько… законченной вещью. Меня не оставляло странное чувство, будто бы я собираю нечто уже существующее. «Интересно, – думал я, – и как вообще мне в голову пришла подобная идея?» Мне казалось… кощунством, что ли, разбирать его. Это было бы все равно что разобрать человека. Печенья?

– Иногда и человека приходится разбирать, – заметил лорд Витинари.