Изнанка земного рая (сборник)

Люди по-разному описывают свое состояние в момент судьбоносной встречи, но никто из них не сомневается в реальности произошедшего. Сказанное отнюдь не означает, что человек, вставший на путь богопознания, окончательно расстается со своими грехами и пороками. Вовсе нет. Принявший веру вступает в бой со своим «ветхим человеком», который будет яростно сопротивляться до самого конца, не позволяя следовать за Христом. На этом этапе в человеке происходит как бы раздвоение: одна часть его души, именуемая в Писании «новым человеком», верует в Бога и хочет жить по евангельским заповедям, а другая – «ветхий человек» – хочет жить по законам мира сего, обладать земными благами с целью получения мирских удовольствий и наслаждений. Но эти пути несовместимы, поэтому в человеке начинается внутренняя борьба. Апостол Павел призывает христиан совлечься ветхого человека и облечься в человека нового. В своей книге «К тихому пристанищу» игумен Борис (Долженко) о внутреннем противостоянии в человеке говорит следующее: «Борьба длится долгие годы. Лавры победителя получает тот, чью сторону принимает наше “я”. В начале “я” часто колеблется, поддерживает и оправдывает ветхого человека, а иногда и полностью переходит на его сторону, совершая произвольные грехи». Уступая натиску своих страстей, то есть предавая Бога, человек то и дело возвращается к своему прежнему мирскому образу жизни и погрязает в привычных для него грехах. О таких во 2-м Послании апостола Петра сказано: «Но с ними случается по верной пословице: “пес возвращается на свою блевотину”, и: “вымытая свинья идет валяться в грязи”». Однако другого пути нет: каждый раз после очередного падения нужно вставать и начинать все сначала. Тому, кто когда-то бросал пить или курить, не говоря уже о более серьезных греховных страстях, должны быть хорошо знакомы описываемые состояния внутреннего мира человека, потому что они являются одинаковыми для всех вставших на путь духовного выздоровления. Тема борьбы со страстями глубоко и досконально разобрана в святоотеческих писаниях, поэтому нет никакого смысла на ней останавливаться.

Пишу эти строчки, а самого постоянно преследует мысль: почему мы, отравленные житейской суетой, утратившие способность восприятия духовных вещей, находим все же силы отвергнуть себя, и взять крест свой, и последовать за Ним? И ни к чему другому, кроме того, что мне стало известно из священных текстов и святоотеческих писаний, не прихожу: лампадка в любой душе, понуждающая нас выбирать свет вместо тьмы, зажигается свыше – сам человек слишком слаб, чтобы бросить вызов своей ветхости. Сужу, прежде всего, по себе, наблюдая за тем, что творится у меня в душе: живущий во мне «ветхий человек» крепко держит мой ум и волю в объятиях своих страстей, намертво прикипевших ко всему земному. Но я не ошибусь, если скажу, что подобного рода проблемы имеет каждый человек, живущий на земле, потому что, как говорится, все мы одним миром мазаны. Епископ Виссарион (Нечаев) пишет о том, что в плотоугоднике (а кто из нас им не является?) душа до того порабощена плоти, что способна думать и рассуждать только о плотском, на все смотрит с плотской точки зрения, со стороны одних материальных интересов и не знает другого, высшего блага, кроме земных наслаждений.

Но это вовсе не означает, что мы должны сидеть сложа руки, полагаясь во всем исключительно на Создателя. Вовсе нет. Нужно попытаться сделать хотя бы первый шажок с упованием на поддержку свыше, которая обязательно будет оказана. Конечная точка пути, на который нас призывают стать великие подвижники веры, – чистое сердце, способное созерцать то, о чем говорится в Новом Завете (Первое Послание к коринфянам): «… не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку…»

Чистое сердце может быть только у духовного человека, ум которого способен постигать запредельные для обычных людей вещи и испытывать такие переживания блаженства, что, по выражению апостола Павла, «нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас». Но при всем кардинальном различии плотского и душевного человека от духовного есть все же то, что их объединяет. Общим для них является стремление к счастью. Разница лишь в том, что в силу духовного невежества и самомнения и плотский, и душевный человек ищут его не в том месте и не теми средствами, потому они и никогда не станут по-настоящему счастливыми. Во всяком случае, плотский – однозначно. Подлинное счастье обретается исключительно при следовании по духовному пути, помогающему человеку познать себя и научиться жить в соответствии со своей истинной природой. Такое счастье, которое приходит изнутри, но не извне, не теряется со временем, не девальвируется, но, начавшись еще в земной жизни, не прекращается и после ухода человека в иной мир.