Изменить мир (СИ)

Юлия Александровна отключилась, и Аля закрыла крышку телефона — к манере бабушки обрывать разговор, не слушая ответной прощальной реплики, она уже привыкла. Что ж, мать будет снова недовольна, и Алю ждут многочасовые нотации, но всё же она была благодарна Юлии Александровне за возможность ухватить кусочек праздника.

Девушка не раз думала, почему между тёткой и племянницей такие напряжённые отношения? Но, ни в разговорах, ни в семейных преданиях или документах ответа так и не нашла. Только Юлия Александровна относилась к матери Али с долей снисходительного презрения, будто та была замешана в чём-то очень неприличном. Так и оказалось: мать ворчала до самой ночи, не прерываясь ни на минуту, и продолжила утром, за завтраком, заметив, что из-за глупости отдельных старых… дам, молодая девушка выйдет в люди совершенно в непотребном виде.

«Интересно, а если бы было можно, она надела бы на меня хиджаб?» — думала Аля, привычно пропуская словесную шелуху мимо ушей.

Зато вечер у двоюродной бабушки с лихвой окупил все неприятные моменты. Юлия Александровна пригласила внучку в гостиную, здесь, среди антикварной мебели, поколениями использующейся в их семье, на оттоманке лежало что-то прозрачно-воздушное изумительного абрикосового оттенка.

— Ну что ж… надевай, посмотрим, что из тебя получится.

Аля робко дотронулась до струящегося шёлка и, подняв на бабушку сияющие глаза, подняла платье. Юлия Александровна застегнула крохотные пуговки, что-то поправила и повернула внучку к зеркалу. Аля робко взглянула и ахнула: на неё смотрела изумительная красавица, если не считать багрового пятна слева. На тонкую фигурку с выразительными формами и изгибами можно было любоваться часами, длинные локоны, которые подняла бабушка заколкой, струились вдоль гибкой спины, скрывая довольно смелый вырез. Изящной формы кисти рук, придерживали длинный подол платья.

— Ой…

— Хороша, — одобрительно заметила Юлия Александровна и надела на шею внучки тонкую цепочку с кулоном в пару к серьгам.

— Ой…

— Вот так и пойдёшь. Я отвезу тебя на бал и заберу оттуда в девять вечера. Переночуешь у меня, твоя мать поставлена в известность. Я жду тебя пятнадцатого в четыре пополудни.

— Да, Юлия Александровна. Спасибо! Большое спасибо!

— Благодарить будешь после, — ответила старая леди. — Раздевайся.

— Да, конечно…

— Положишь так же, как лежало. Как переоденешься, приходи на кухню, будем пить чай.

— Да, спасибо большое!

Аля аккуратно разложила на оттоманке платье и, не удержавшись, снова погладила нежный шёлк. Это просто чудо, что теперь у неё есть наряд для бала. Настоящее вечернее платье, благодаря Юлии Александровне.

***

На низком ложе среди сбитых простыней сплетались двое, верхний мужчина, склонялся к младшему, касаясь его быстрыми лёгкими поцелуями, в то время как сам двигался сильно, мощно, делясь и получая наслаждение. Спина блестела каплями пота, мокрые волосы прилипли небрежными завитками, крепкие руки удерживали тело на весу, не мешая любовнику получать удовольствие. Карие глаза смотрели с теплотой и любовью, а младший тянулся к нему, встречал сиянием счастливых глаз, облизывал губы, сжимая их время от времени, словно сдерживая стоны.

— Ох… — тихий вскрик сквозь стиснутые зубы вырвался лишь в тот миг, когда старший замер… — Спасибо тебе…

— И тебе, милый мой… — по губам старшего скользнула печальная улыбка, затуманившая тоской его глаза. — И тебе…

Мужчина опустился на смятые простыни и привлёк к себе любимого, прошептал:

— Всё хорошо, милый мой, всё хорошо… — и добавил чуть слышно: — главное, чтобы ОНА не узнала…

________________

* Skillet – «Sometimes».

Звучит очень даже замечательно, не хочешь – проснёшься.

** понятия не имею, изучают это или нет, просто нашла название в интернете.

========== глава 3 ==========

Стены обтянуты золотисто-жёлтой тканью, на креслах, диванчиках и пуфиках она чуть темнее, но в тон и с похожим рисунком, портьеры, белоснежные с тонкими золотыми вертикальными полосками, освежают покои. Лёгкий ветерок из приоткрытого окна колышет их, заставляя вспыхивать сверкающими искрами. Всё вместе очень напоминает дворцовые интерьеры — такие охотно фотографируют туристы. Но в этой комнате явно живут: на столе остатки ужина, надкусанный фрукт лежит на блюдце, розовеет вино в бокале. В кресле с удобной спинкой сидит молодая женщина, и, приглядевшись, Аля узнаёт в ней ту, что занималась любовью сразу с двумя мужчинами. Сейчас один из них стоит за спиной незнакомки и смотрит на второго, коленопреклоненного. Женщина что-то говорит и, судя по всему, это не очень хорошее — раз второй мужчина склоняет голову всё ниже и ниже. И почему-то не возражает, когда та, взяв плеть, обрушивает её на обнажённые плечи. Он даже не вздрагивает — замирает, а тот, что стоит за креслом смотрит на него с тревогой и сочувствием.

Картинка движется, искажается, плывёт, но яркая алая полоса на сильной спине не меняется, словно это самое главное, что нужно увидеть. И…

— Аля, я же просила тебя сегодня встать раньше!

— Прости, мама.