Избранные рассказы. Хронологически

Коля Пожарный оказался ловким малым не только в деле спасения детей из огня. Он полдня слонялся по лагерю, прикрываясь от дождя куском полиэтилена, и приставал ко всем с одним и тем же вопросом: "Что делаешь?" К вечеру у столовой висела стенгазета с названием "Ну и дела!", куда он в точности занёс все ответы на свой вопрос.

Моргачёв Батыр: "Я только что протирал оптику".

Ратников Володя: "Работаю".

Машков Коля: "Свитер надеваю".

Мушкамбаров: "Я организатор, я всё организовываю".

Волынская, Гудкова, Токарева: "Отстань, мы спектакль готовим".

Кучевский Макс: "Мы сейчас спектакль будем делать".

Ивлянов: "Я завпит".

Рябцев М.: "Урну ищу".

Яцков М.: "Пытаюсь всячески продвинуть в области начальства Сережу Григорянца".

Ашаев Р.: "Я вот подходил к начальнику, к кухне, нигде нет дел".

Гусева Люся: "Что тебе? Я тут как измученный безногий червячок, в которого прицелилась ворона".

Сережа Григорянц: "Ну ладно, говори, что делать".

Только что ребята толклись у газеты, смеясь над рисунками и тыча друг в друга пальцем, и вот уже толкучка переместилась в столовую.

- Тебе следовало родиться на свет мясорубкой, у тебя такой мощный жевательный аппарат! - сказал один.

- А у тебя хватательный аппарат! - огрызнулся другой.

- А у меня киноаппарат! - примирительно сказал третий, он учился в киношколе на оператора.

Впрочем, разделение на актёров, режиссёров, операторов и сценаристов в этой редкостной специальной школе было достаточно условным; поступая сюда, дети сразу попадали в поток одержимости общим делом, перед которым все равны - независимо от возраста и опыта. Однажды ощутив этот дух общего дела, они уже не могли с ним расстаться, и даже на летние каникулы подыскали себе этот пустующий пионерский лагерь, чтобы оставаться вместе.

После ужина собрались на спектакль. Он длился, правда, всего десять минут, как и все спектакли киношколы, тем они и были хороши.

Героями спектакля, судя по колпакам, были гномы. Судя по остальным лохмотьям, гномы далеко не роскошествовали в своем подземелье и изрядно пообносились, зато жизнь их была подчинена какой-никакой цели. Вот одна гномочка бродит по сцене, ища и подзывая кошку: "Кс-кс!" Скрылась за кулисами. Проходят два гнома, одному из них почудилось, что в зале кто-то есть, но товарищ уверил его, что тут в принципе никого не может быть, их подземное царство не имеет выхода во внешний мир.

Вот идет старый гном с внучкой, и внучке тоже примерещилось постороннее присутствие.

- Что ты! - печально вздохнул дедушка. - Наше племя уже сто лет тщетно ищет отсюда выход. Найти его нам поможет только синяя кошка, но наш народ уже много лет занят безуспешными поисками этого животного.

Но девочка-гном не послушалась дедушку, отпустила его руку и шагнула в сторону зала, бормоча: "Да вот же люди! Ведь как-то они сюда проникли !" Она пересекла зал, дошла до двери и толкнула её. Дверь распахнулась, по полу пролегла полоса вечернего света, девочка ахнула и остановилась на пороге.

Но гномы на сцене не хотели замечать света, дедушка повернулся к нему спиной. Тут из-за кулис выбежала гномочка, держа в руках воображаемую кошку, и с радостным воплем бросилась к старику:

- Вот она, синяя кошка! Я её нашла!

Дедушка безрадостно принял её из рук ликующей гномочки и передал более умудрённому жизнью гному со словами:

- Покрась её в жёлтый цвет!

Зал неистово аплодировал, счастливые актёры, они же драматурги и режиссёры, с достоинством раскланивались.

К Андрею подскочил Макс Кучевский:

- Ну, вы всё поняли? Мы хотели этим сказать, что вы, старики, на всё готовы закрыть глаза, лишь бы сохранять привычную систему ценностей.

Андрей засмеялся:

- Ну вот и я дожил до "вы, старики"!

Когда лагерь накрыла ночная тишина, Андрей понял, что заснуть не сможет. Он надел кирзовые сапоги, взял длинный китайский фонарик, помолился, чтоб в лагере за время его отсутствия ничего не случилось, и двинулся в сторону посёлка. По субботам там гоняли дискотеку.

До посёлка было километра два, он правильно сделал, что надел сапоги, лесную дорогу развезло.

Подходя к танцплощадке, он обтёр сапоги о траву. И поднялся по ступенькам.

Жизнь тут кипела ключом, даже странно было представить то сонное царство, которое Андрей оставил позади.

- Билет! - процедил парень на входе.

Андрей спустился со ступенек и купил в будке билет.

Наверно, ему следовало примирительно улыбнуться этому парню, но Андрей не смог пересилить себя, протянул билет не глядя.

Наверно, ему следовало встать в сторонке, но Андрей прошёл к самому фонарю, чтобы лучше всё видеть. Он и сам при этом был виден отовсюду. Наверно, ему следовало поубавить независимости во взгляде и прямизны в позвоночном столбе. Наверно, ему следовало пригласить на танец какую-нибудь девушку. Тогда он разделил бы со всеми поровну этот стыд бесноватых подёргиваний тела. Но он взирал на всё происходящее не как соучастник, а как уличающий свидетель.