Избавление

Это - правда. Горькая, чудовищная по своей сути, но иного и быть не могло. Сейчас он понимал: если бы его Эиталле действительно погибла, никакая сила не сумела бы удержать его в живых. Он бы нашел способ отправиться следом за ней. И ни лер Альварис, ни великий целитель Лоур, ни мудрый Марсо не смогли бы его удержать... Закон един для всех. А получилось у них лишь потому, что на самом деле... в действительности... как бы ни было страшно это сознавать... но тогда, семь лет назад, когда он нашел ее, она не погибла. Каким- то чудом все-таки не умерла в объятиях игольника. Не исчезла. Не пропала бесследно. Не ушла навсегда.

И Эиталле это почувствовало.

Оно не дало ему умереть, как хотелось. Позволило наложить Чары Забвения. Помогло выжить. Дало откуда-то силы справиться с подступающим безумием... но лишь потому, что жила и ОНА. Оттого, что он лишь ДУМАЛ, что потерял ее. Но именно сейчас... сидя напротив склонившейся до земли девушки, он с ужасом понимал: да. Так действительно было. А он этой истины так и не увидел. Ровно до того страшного мига, когда вся правда жизни вдруг раскрылась перед его мертвыми глазами и насмешливо поинтересовалась голосом умершего учителя:

Ну? Теперь узнаешь ее?

Викран дер Соллен крепко зажмурился, не в силах удержать бьющуюся внутри память. Стиснул челюсти, до боли сжал кулаки, но это было выше его сил - забыть тот далекий день, когда он увидел свою Эиталле так же близко, как он видел ее сейчас. Страшный день. Мертвый. Едва не ставший для него последним. Ровно семь лет назад. Совсем неподалеку отсюда - буквально в нескольких минутах стремительного волчьего бега от излучины широкой, вольготно раскинувшейся и поразительно спокойной реки, которая и сейчас еще не забыла ту кровавую драму.

- Да, - неожиданно шепнул в пустоту Викран дер Соллен. - Я вижу тебя. Узнаю... признаю твое право и отдаюсь на твой суд. Сейчас. Здесь. Так долго, как ты пожелаешь. Возьми мое сердце, прошу. Возьми мою душу и поступи так, как посчитаешь нужным. Они в тебе. Отныне и навсегда. Таков закон моего Народа.

И таково мое единственное желание.

Айра неожиданно вздохнула, подняла припухшие от слез веки и взглянула ему прямо в глаза.

Глава 23

...Ночь. Тишина. Чуткие волчьи уши не улавливают признаков тревоги. Густая черная шерсть надежно уберегает от холода, а сильные лапы способны унести его так далеко и быстро, как не умеет ни одно живое существо. Ну, может быть, проворная никса еще сможет его догнать, но никсы редко покидают Занд. Поэтому волк спокоен. И поэтому же решает не догонять ушедшее вперед звено, а укладывается на ночь под корнями вывороченного недавним ураганом дерева. Там, где и ветра нет, и имеется мягкая лесная подстилка, где тепло, сухо, уютно и хорошо, словно под крышей родного дома, в который он больше не собирается возвращаться.

Звено он отпустил еще после полудня, собираясь заглянуть на самую гранту Охранного леса. Потом быстро перекинулся, настороженно принюхался и помчался дальше громадным черным зверем: еще с утра в груди поселилось какое-то смутное беспокойство, странное ощущение грядущей беды. Непонятное и у порно не проходящее. Правда, причину его молодой мастер, как ни старался, не наша: или причина эта была слишком далека от его чутких ноздрей, или же ему просто показалось. Но, так или иначе, он у порно оббежал множество оврагов и просмотрел сотни чащ, сунул нос во все подозрительные места, старательно заглянул во все щели, добросовестно проверил границу. Однако нигде не увидел знаков способных указать на возможное волнение в Занде. Впрочем, это только к лучшему: Охранители испокон веков сторожили покой в этой части Леса. Хранили его. Берегли. Старательно отваживали незваных гостей и все время следили за тем, чтобы никакой безумец не подобрался к Сердцу этого мира слишком близко.

Поняв, что нагнать звено к ночи уже не успеет, волк забирается в найденное логово и сладко зевает, собираясь подняться с рассветом. Он знает - звено все равно не уйдет дальше оговоренного места: своего дриера... самого молодого среди Охранителей... побратимы ценили и уважат. Точно так же, как ценил и уважал их он.

Наверное, странная у них была команда. Пожалуй, самая странная во всем Охранном лесу: пятеро людей, один боевой маг, двое гномов и Восточный эльф, согласившийся безропотно подчиняться полукровке. Но он не жалел ни о чем. Ни о том, что согласился быть дриером. Ни, тем более, о том, что они согласились когда-то принять его к себе. Хотя, конечно, близость эльфа и гномов многим показалась бы издевательством над давней неприязнью между двумя разными расами. Или насмешкой, потому что никогда не слиплось такого, чтобы Высокие и Подземные мирно уживались вместе. Однако в его звене это чудо все-таки было, так что молодой командир заслуженно гордился тем, что сумел удержать возле себя таких разных существ.