Из варяг в греки

Олег с воинами вернулся на окраину Киева, где в низине на зелёной полянке паслись оставленные кони. Они оседлали коней и тронулись в обратный путь. Сван взял под уздцы коня Руальда. На протоптанной тропке, ведущей к шатру, возле места, где причалили ладьи, Олег резко натянул поводья – перед ним опираясь на посохи, стояли, будто выросшие из-под земли трое киевских волхвов – Огневод, Златовлас и Всемил. Посохи в руках у них были необычные, а искусно вырезанные с головами зверей, что выдавало их принадлежность к определённому роду занятий.

– Здраве буде, Олег, дозволь слово молвить, – произнёс Огневод и они втроём одновременно поклонились. За спинами у них стояла только сейчас заметившая волхвов охрана ладей. Непонятно, каким образом гриди прозевали, что те так близко подойдут к лагерю.

– Здраве буде, – поздоровался Олег. – Нашто пожаловали, кудесники? – Олег сразу узнал, с кем имеет дело.

– Аскольд забижает нас, святилище разорил, што у княжеско дворце было. Богов наших в Днепр бросаить. Перуна посече.

– Откель проведали, што я тута? – спросил Олег.

– Многа мы може, што загодя молвить, – ответил Олегу Всемил. – Жаля, усё реже нас слухають.

– Гэто, дрянно Богов славите, таму вам и памоги нема, – усмехнулся Олег.

– Можа и так, – согласился с ним Огневод.

– Коли усё наперёд ведаете, як и смерть мою предказать може? В награду што пожелате, то исполню.

– Нам воля дароже любага дарунка. В размолве с небесами наш дар, – произнёс Всемил и, немного помолчав, тихо проронил. – Смерть ты прымешь ад каня сваяго…

– Не можа таго быти, – хмуро ответил Олег и проехал к причалу, на ходу оглянулся. – Аскольд сваё получить.

– Благодарствуем, – поклонились волхвы и ушли своей дорогой.

Олег слез с коня и передавая поводья подскочившему мальчишке лет двенадцати строго сказал:

– Пущай конюший другова каня мне отыщеть, а ентого до самой смерти пестать. – Он обнял голову жеребца и прижался к ней. Потом оттолкнул от себя и заспешил к шатру.

31

Дружинники покатывались со смеху, примеряя восточные наряды – длинные рубахи с широкими рукавами, распашные плащи без рукавов и восточные головные уборы. Самому Олегу накрутили вокруг голову самую большую чалму. Он прикрикнул на воинов:

– Потиша!

Сван поднёс к его глазам медное зеркальце. Олег посмотрелся в него, потрогал руками неумело накрученную чалму и, не выдержав сам улыбнулся.

– Яшчэ вучиться як носить придетьси, – сказал он.

Ладьи пристали к берегу Почайны. Переодетые купцами дружинники дружно вытаскивали привезённый с собой товар – тюки с шёлком, пару отделанных серебром мечей в ножнах, несколько так же искусно сделанных кинжалов и огромный ковёр с вышитым на нём садом. У причалов возле Притыки69 белели паруса многочисленных кораблей. В торговых рядах сидели иноземные купцы и с подозрением посматривали на прибывших людей – при всём том, что купцы в большинстве своём были хорошими воинами, высаживавшие на берег были как на подбор рослые и одеты во всё новое. Да и оружие у многих очень уж явно выглядывало из-под одежды.

Вдоль всего берега над прилавками висели куньи, песцовые, собольи меха. Арабы и греки разворачивали паволоки, заманчиво поблёскивали драгоценные камни, браслеты и ожерелья. Сияла посуда из серебра, золотые украшенья, височные кольца, очелья. Кувшины, амфоры, гвозди. Простой люд также со всевозможными поделками заполнял площадь у реки.

Появился вооружённый до зубов Карл с ним рядом шёл Руальд в простом крестьянском одеянии, сидевшим не нём очень нелепо – порты ему были явно коротковаты, а рубаха треснула на груди в нескольких местах. Они перекинулись короткими фразами с Олегом, и несколько «купцов» подхватили огромный ковёр и понесли в сторону горы, где из-за крепостной стены возвышалась ажурная макушка княжеского терема.

У подножия холма вся процессия остановилась. Олег сделал жест рукой, и ковёр разостлали прямо по земле. На нём были вышиты плодовые деревья, самоцветами искрились ярко-красные плоды на ветвях, отсвечивала золотыми нитями украшенная земля. Серебряные капли воды переливались на вышитой зелёной листве. От ворот крепости были хорошо видны разноцветные рисунки. Через некоторое время к купцам вышла княжеская свита во главе с одетым в дорогие одежды Аскольдом. Борода у него была аккуратно подстрижена, лицо ухожено. Он уже никак не походил на привыкшего к походам и неудобствам воина.

Он остановился у ковра прямо напротив Олега.

– Мяне глаголили у тябе добры товар?

– Як углядаешь, – Олег сделал жест рукой в сторону ковра.

– Пригожий ковёр. Кольки ты за яго хочишь?

– Он не мае цены, – насмешливо ответил Олег, наблюдая за Аскольдом из-под надвинутой на лоб чалмы.

– Никчемный торгаш, ты мяне перечишь?! – воскликнул Аскольд.

Олег шагнул ему навстречу прямо по ковру и резким движением сбросил чалму. В это же мгновенье юркий Сван подскочил к Олегу с обнажённым мечом и кинжалом.

Аскольд выхватил свой меч, но неожиданно сник и упал перед Олегом на колени.

– Прости, дружа. Я змянил вере.