Из Астраханской губернии

Скоро они совсмъ подружились, и хоть мой спутникъ былъ довольно разсчетливъ (онъ въ дорог не боле 3 коп. тратилъ въ день), но все-таки не могъ отказать въ трубк своему новому пріятелю, надясь хоть разъ въ дорог хорошо пость.

Перехавши Донъ, мы пошли на почтовую станцію. Я приказалъ дать себ самоваръ, а мои спутники стали ожидать новаго знакомца. Долго они ждали.

Я напился чаю, прилегъ, а козака-угостителя все-таки нтъ — какъ нтъ! Нечего длать: пошелъ одинъ изъ моихъ спутниковъ, купилъ на копйку дв сушеныхъ рыбины — воблы, тмъ пообдали, тмъ и поужинали.

— Проклятый! бормоталъ мой спутникъ — надулъ, проклятый!…

— И для чего это онъ выдумалъ? спросилъ его другой, гораздо равнодушнй переносившій кто несчастіе.

— А чортъ его знаетъ!..

— Да и всякъ знаетъ.

— И ты знаешь?

— Да, и я знаю.

— Такъ по твоему зачмъ онъ брехалъ?

— Видитъ, что ты куришь трубку…

— Такъ, такъ…

— Онъ и вздумалъ изъ тебя дурня состроить.

— Такъ, такъ.

— Онъ у тебя выманилъ трубки дв.

— Какое дв?!.. Трубокъ пять, проклятый, выкурилъ, съ отчаяніемъ докончилъ обиженный.

Когда мои товарищи кончили свой боле, чмъ скромный обдъ, немного отдохнули, одинъ изъ нихъ отправился для закупки хлба на дорогу, а съ нимъ отправился и я.

Калачъ просятъ, какъ я здсь слышалъ, произвести въ чинъ города, и вроятно произведутъ, а пока онъ начинаетъ обстроиваться потихоньку, очень потихоньку съ одной стороны, и очень шибко и въ громадныхъ размрахъ съ другой. Въ Америк строятъ города почти каждый день; какъ они строятся, какъ разростаются — всмъ извстно; наши русскіе путешественники по Америк: Циммерманъ и другіе, были поражены быстрымъ ростомъ американскихъ городовъ. Разсказываютъ, что въ Америк сколотятъ домишко, другой, и строятъ училище. Мн пришлось видть будущій русскій городъ Калачъ и, кажется, что исторія постройки русскаго города немного отличается отъ исторіи постройки американскихъ городовъ. Въ Америк прежде всего строятъ училище, въ Россіи — кабакъ, присутственныя мста съ острогомъ, потомъ дома; а какъ во всякомъ образованномъ государств по всмъ городамъ долины быть, хоть для приличія, училища, то выстраиваютъ домъ, прибиваютъ вывску — училище, заводятъ кой-какого учителя, и довольствуются! Какой учитель, какое училище — объ этомъ не заботятся: какого судьба пошлетъ; такъ, на всю Старую Руссу, одинъ изъ лучшихъ уздныхъ городовъ Россіи, былъ одинъ учитель, отставной унтеръ-офицеръ, и это было только нсколько лтъ назадъ.

Будущій городъ Калачъ въ настоящее время представляетъ довольно замчательную картину. Настоящихъ присутственныхъ мстъ еще нтъ: городъ еще не дозволился, но все-таки есть хоть почтовая станція; училища, разумется, нтъ, объ немъ даже и помину нтъ; выстроено только нсколько домишекъ, кажется, десятка полтора и цлая улица кабаковъ — не домовъ, въ которыхъ помщаются кабаки, а цлая улица въ рядъ выстроенныхъ балагановъ, съ единственною цлію — помстить кабакъ. Я въ Калач былъ въ начал апрля, настоящаго движенія по Дону, Волг и чугунк между ними еще не начиналось, но кабаки были совсмъ не пусты: чернорабочіе на судахъ стали прибывать, работы еще не отыскивалось, они и прохаживались по кабакамъ.

— Эй! землячки! землячки! услыхали мы, проходя по этой кабацкой у лиц:- землячки!..

Смотримъ, у кабака въ дверяхъ стоитъ нашъ новый знакомый, который хотлъ угощать моихъ спутниковъ.

— Землячки! поднесите стаканчикъ!…

Надо было видть негодованіе моего спутника.

Въ ожиданіи позда въ Царицынъ, мы вернулись на станцію, гд застали какого-то мщанина, родственника хозяина станціи. Мы скоро разговорились; оказалось, что онъ нанимался гурты гонять. О своемъ промысл онъ ничего не могъ сказать мн, кажется, потому, что занимался своимъ дломъ не разсуждая, а такъ, по привычк, я даже думаю, что онъ слыхалъ слова профессора И. И. Давыдова: «не надо знать, чтобы врить; а надо врить, чтобы знать».

— Я думаю, трудно идти съ гуртомъ? спросилъ я его, когда мы уже съ нимъ разговорились.

— Какъ не трудно!..

— И дождь и слякоть…