Ив Сен-Лоран

На Сен-Лоране был надет галстук в звездах в этот вечер. Двусмысленные отношения мэтра с Америкой еще имели место, хотя, по данным Women Wear Daily, оборот бренда в стране составил 50 миллионов долларов. Почему у него испортилось настроение на следующий день после вечеринки? Он был в ярости от коктейля, который был организован бутиком Saint Laurent Rive Gauche на Мэдисон-авеню. «Были только старые подруги», — вспоминал свидетель тогдашних событий. Словно в отраженном зеркале, он увидел страшную реальность. Человек с безжалостным взглядом, называвший себя «мегаломаном», осознал, что он обречен. У него теперь бывали провалы, ужасные моменты, когда он падал в какую-то черную дыру, а над ним вились призраки умиравшего королевства. «Это не люди меня не понимают, это я постепенно изымаю себя из мира. (…) Я борюсь с одиночеством, потому что люблю жизнь. Может быть, это как раз жизнь не любит меня!» — признавался он позднее во время одной беседы.

Но все же лев, который часто жаловался на то, что силы его покинули, продолжал рычать. На молодой израильтянке Мэйан Керет (ей семнадцать лет) модель свадебного платья Rive Gauche Saint Laurent из зимней коллекции 1994 года, на этот раз пунцового цвета. Все дефиле возникло от впечатления, как таинственно сказал мэтр, «букета красных роз», полученного от кого-то в подарок. Едва прошел запуск духов «Шампанское», как кутюрье нарушил все дипломатические приличия и затеял процесс против Ральфа Лорена. Американский стилист представил публике смокинг, слишком похожий, на взгляд Сен-Лорана, на одну из его моделей, представленных на осенне-зимнем дефиле Высокой моды 1991/1992 года. В мае 1994 года Коммерческий суд Парижа приговорил Ральфа Лорена к выплате штрафа в 395 000 долларов в пользу Сен-Лорана в соответствии с законом о защите интеллектуальной собственности. За шесть месяцев до решения суда на вопрос, «влияют ли американские дизайнеры на моду», Пьер Берже ответил четким «нет» влиятельному Women’s Wear Daily[926]. «Как вы называете того, чье имя я не могу вспомнить? Ах, да, Ральф Лорен…» На парижских ужинах театральные тирады Пьера Берже развлекали бизнесменов. Некоторые были обеспокоены таким поворотом дел. Не угрожают ли все эти события имиджу Франции? Безусловно.

Осенью 1994 года прибыль от парфюма «Шампанское» уже достигла одного миллиона долларов. Продажи этих духов конкурировали с парфюмерными линиями других кутюрье.

Французская мода получила тяжелый удар: в сентябре 1994 года в Нью-Йорке публично закрыли магазин Galeries Lafayette. Ив Сен-Лоран, которому Сакс посвящал недавно все свои витрины во время запуска «Шампанского», уже не входил в топовую тройку брендов prêt-à-porter, где стояли только самые продаваемые — Армани, Шанель и даже Унгаро. Произошли перемены. Мэдисон-авеню становилась манхэттенской виа Монтенаполеоне, роскошным центром итальяно-американской моды. «Неудачников» просили посторониться, им было не место в королевстве Big Apple, как называли свой город сами ньюйоркцы. Кутюрье, который выкуривал три пачки сигарет Stuyvesant в день, плохо совпадал с этой «лайт-эпохой», которая требовала, чтобы кутюрье был таким же загорелым и подтянутым, как и его клиентки. За это время манекенщицы становились новыми феями коммуникации. «Чрезмерно оплачиваемые, чрезмерно пропиаренные, чрезмерно обеспеченные», согласно еженедельнику Globe, финансируемому Пьером Берже, они ухитрились создать моду по своему собственному разумению и даже, пожалуй, загнать саму одежду на второй план, хотя изначально они были ее визитной карточкой. Ив Сен-Лоран считал манеры топ-моделей «отвратительными» и отказывался поддаваться этому давлению. Но это не помешало ему первым выбрать Стеллу Теннант, которая аристократично и по-мужски двигалась на подиуме в разных черных платьях, с бледным лицом, с темными губами, с немного сгорбленной спиной. У других не было такой привилегии. «Что это за Горгона?» «Она грустна, как день без хлеба», — иногда он сам шутил во время примерок. Обычно такой застенчивый мэтр был охвачен гневом. Случалось, что он с яростью хлопал дверью большого салона. «Нам пришлось отказаться от многих топ-моделей, потому что они ему не нравились». Он был настолько требовательным в своей профессии, что нанимал за десять дней до показа коллекции парикмахера и визажиста. Роскошь до кончиков ногтей. Не могло быть и речи, чтобы девушка проходила мимо него растрепанная.