Юстиниан. Топот бронзового коня

    - Кто же был у неё на приёме нынче?

    - Некто Иоанн из Пентаполиса.

    - Манихей?

    - Вероятно, да.

    - Говорили на религиозные темы?

    - Большей частью, светские.

    - Например?

    - Он просил оказать ему помощь, ибо разорён.

    - А её величество?

    - Обещали своё содействие. Вызвались участвовать в воспитании его сына.

    - Это ещё зачем?

    - Умный, добрый мальчик. Распорядились нанять ему учителей.

    Самодержец задумался. Сам себе сказал:

    - Что-то здесь не так. Феодора не станет опекать кого бы то ни было без реального повода… Или религиозного, или светского… - Посмотрел на евнуха с ядовитым прищуром: - Из Пентаполиса, значит?

    - Из Пентаполиса, ваше величество.

    - Разузнай подробности. Только чтоб негласно. А потом доложишь.

    - Слушаюсь. Самым тщательным образом исполню.

    «Из Пентаполиса… - продолжал рассуждать монарх. - Или родственник, или родич её друзей… Нет, скорее, собственный. Говорила, что её девчонкой увозил в Пентаполис какой-то аристократ… Может, от него? Нет, как будто бы звали не Иоанном… Очень интересно. Что-то замышляет. Уж не против ли моей власти? - сузил губы. - Если уличу - уничтожу. Раздавлю, как муху. Пусть войду в историю обманутым мужем, но низложенным правителем - никогда. Я умру на троне. И никто меня с него не столкнёт».

    Между тем Феодора пребывала в спокойствии после посещения сына. Очень был похож на неё - невысокий, крепкий, тот же профиль, те же глаза, говорил, как она. Вёл себя почтительно. Умолял о помощи.

    Государыня распорядилась погасить все его долги. При одном условии: он уедет обратно в Пентаполис и оставит мальчика ей. Внука она поселит в специально приобретённом для него особняке - под присмотром педагогов и воспитателей. Даст образование. Женит на богатой невесте. И введёт в высшие круги. Обеспечит место в Сенате по крайней мере. А уж там видно будет…

    Иоанн спросил с болью в голосе:

    - Я смогу хоть изредка видеть Анастасо?

    Женщина поморщилась:

    - Для чего? Чтоб расстраивать и его, и себя? Это ни к чему.

    Он поник, ссутулился:

    - Как желают ваше величество…

    - Господи, не хнычь. Вот за что я не люблю маленьких детей - вечно хнычут, капризничают, действуют на нервы. Хорошо, что ты уже взрослый, и не надо вытирать тебе слюни. Будь мужчиной, Ян. Твой отец Гекебол обладал кучей недостатков, но не позволял себе превращаться в бабу даже в трудные мгновения жизни. Ты ещё не стар и с женой родишь нового ребёнка - лучше девочку, чтоб не претендовала на трон. Я в дальнейшем ей тоже помогу. А про сына забудь. Вычеркни из памяти. Лет на десять, по крайней мере…

    - Как прикажут ваше величество.

    - Вот и славно, что мы поладили. Отправляйся в Египет. В случае чего - можешь написать. Но не мне, а, пожалуй, Фаэтету в Иерон. Евнух передаст.

    - Воля ваша, - гость посмотрел на неё на прощанье и беззвучно пошевелил одними губами: - Мама…

    - Что? - произнесла она удивлённо.

    - Ничего, ничего, молчу, - опустил глаза Иоанн и попятился к двери.

3

    Свадьба Фотия с Евфимией состоялась в начале сентября. Праздновали пышно - во дворце Вуколеон, при стечении всей константинопольской знати, с музыкой, плясками и раздачей мелочи на ближайших папертях. Иоанн Каппадокиец тут не поскупился, отвалил кучу денег на торжества. Радостный ходил, гордый - как-никак единственная дочка выходила замуж с одобрения самой василисы. Да ещё за пасынка Велисария, первого любимчика императора. Эти узы чрезвычайно важны. Упрочают его, Иоанна, положение. Ведь случись что с Юстинианом - он один из главных претендентов на трон. Есть, конечно, племянники самодержца, но они слишком молоды и поэтому не опасны. Велисарий же вряд ли захочет править. Остальные вообще не в счёт. И тем более, гадалка предсказывала Каппадокийцу: «Будешь в одеждах Августа». А таким пророчествам надо верить.

    Провели венчание в церкви Святой Ирины, и венец над невестой держал Пётр Патрикий, а над женихом - Пётр Варсима. А затем, на пиру в триклинии, самодержец лично поздравил молодых и вручил огромный золотой кубок, сплошь усыпанный дорогими каменьями - настоящий царский подарок. В кулуарах болтали, что у кубка непростая история, из богатств Александра Македонского, привезённых из Индии, а потом сокровище кочевало по домам вельмож и осело в доме Зинона (внука римского императора Анфимия), у которого всё имущество похитили, отчего Зинон скоропостижно скончался, а теперь кубок всплыл в хранилищах самодержца! Да, чудны дела Твои, Господи! Но о сильных мира сего, словно о покойниках: или хорошо, или ничего…

    Вот что написал Фотий Антонине, извещая мать о своём бракосочетании: