Юная Спасительница (СИ)

Карл опускает лицо со стеснительной улыбкой.

— Ага, моя давняя мечта — выпустить сборник стихов. Никогда не задумывалась о том же?

— В общем-то, нет, — качаю головой. — Я больше прозаик.

— Значит, книги пишешь, — гадает он, на что я лишь пожимаю плечами.

— В каком-то смысле. Веду дневник — книгу жизни.

— Можно не рассчитывать, что мир увидит твое творчество. В частности, я.

— Может, как-нибудь по окончании войны.

Карл заметно приунывает, и я принимаю это на свой счет. Поднимать тему со Спасителями паршивая идея.

— Боишься? — спонтанный вопрос срывается с губ Граймса.

Я не очень хочу раскрывать все, что творится у меня на душе в данный момент, но таить тоже не вариант. Я должна быть уверена, что мои эмоциональные качели не будут восприняты неправильно. Я очень полошусь из-за войны и отца, и иногда могу быть запредельно вспыльчивой.

— Не буду врать, да. Не так давно я всем доказывала, что не боюсь ничего и никого, — усмехаюсь с собственных слов. — Пф, какой же пафос. Конечно же я боюсь: ходячих, людей, своих чувств. Я не умею их проявлять, и вместо того, чтобы признаться, что кто-то делает меня счастливой, я просто отталкиваю его.

Щеки заливаются румянцем от непрозрачных намеков. Прикусываю нижнюю губу в страхе услышать отказ. Но Карл, кажется, даже не понял, что последняя часть про него.

— Бред. Ты не боишься проявлять заботу, помогать и рисковать ради дорогих тебе людей. Этим ты и притягиваешь. — Сперва я сердито опускаю брови с мыслью: «Какой же он придурок», но чуть позже еще сильнее краснею с его слов о моей притягательности. — Как твои раны?

Касаюсь своей левой щеки. Подушечки пальцев проходят вдоль не очень глубоких впадин — шрамов.

— Уже лучше. Правда тот, что под губой, хоть и самый маленький, но болит, скотина, сильнее других двух.

— А… — по его взгляду сразу понимаю, что он так и норовит сказать «палец», но останавливает себя на полуслове. Какой же он внимательный.

— С культей тоже все нормально. Ладно, спасибо за все. Я, наверное, пойду, а то устала уже стоять.

— Так садись, — похлопывает по кровати возле себя.

— Шутишь? Сомневаюсь, что ты захочешь отстирывать кровь с постели, — конечно, я не настолько запачкана кровью; наносила ее в основном на куртку и кожу лица. Куртки на мне сейчас нет, а лицо я умыла почти сразу. И все равно шорты чистотой не блестят. — Да и Клэр, вероятно, уже смыла с себя внутренности ходячих. Пора бы и самой этим заняться.

***

Рик трясется от изнеможения и первым спускается в канализацию, пока я пользуюсь свободной минуткой для перевода дыхания. И все же не может все быть так хорошо. Словно наперед знаю, что что-то дурное надвигается, за маской злости и агрессии стремлюсь скрыть животный страх.

Кулак разрезает воздух. Представив, что бью кого-то, замахиваюсь снова и снова.

«Хватит нагонять, Лоуренс!»

Еще через пару взмахов у меня не остается сил, и я вытираю накатывающие понемногу слезы.

«Все нормально. Внизу тебя ждут Клэр, Дэрил и Карл».

Тишина. Я не выдерживаю больше. Заглядываю в открытый люк, вижу лестницу и начинаю спускаться. Моя голова еще не скрывается под землей, как вдруг воздух сотрясается от жуткого грохота. Очередной взрыв.

В убежище сыро и прохладно, не говоря уже о кошмарной вони. Но на этом минусы не заканчиваются. Честно, лучше бы мне сделали больно… покалечили… убили — что угодно, лишь бы не видеть этого!

Все присутствующие склоняют головы, как на похоронах, но я и думать не хочу о причине. Хочу все увидеть своими глазами. Вдоль стен сидят все: Розита, Тара, Клэр, Дэрил. Все глядят на меня с каким-то сожалением. Клэр вскакивает с места, чтобы обнять меня, ничего так и не сказав.

— Да что происходит?! — неистовствую, бережно отстраняясь от девчонки.

Она продолжает стоять, наблюдая за тем, как я постепенно приближаюсь к нависшими над кем-то Рику и Мишон. Замечаю блеск на их щеках и выглядываю из-за их спин, чтобы увидеть бледного и обильно потеющего Карла.

С улыбкой мученика он глядит на меня.

— Дурында… ты уже на месте.

При виде Карла на секунду сердце замирает; то ли от ужаса, то ли от счастья. Он улыбается и радуется моему присутствию, но что-то не так.

— Карл, что…

Задирает рубашку, и легкая усмешка от встречи медленно спадает с моего лица, а по телу проходится холодок. Я отрицательно качаю головой, плечи подрагивают. Не могу сдержать тихие всхлипы.

— Ты соврал мне тогда…

Все молчат. Им известно, что я чувствую, ведь сами сломлены. Карл был частичкой надежды на светлое будущее. По крайней мере, для меня. А теперь этого придурошного не станет. Он оставит меня одну…

— Ты сказал, что все в порядке! — шмыгая носом, нарушаю тишину. Я закрываю лицо руками и не позволяю никому увидеть свои слезы. Ту боль, которую таила годами в себе. — Ты врал все это время, Граймс! — наконец оборачиваюсь к лежащему парню и словно в душу ему смотрю красными глазами.