Юг в объятьях севера

– Ренье опят придется казнить дорогого ему наемника. Почему-то я думаю, что любовник моей жены был вхож к главе Дома Халлард. Иначе где бы они с дочерью сьора Ренье могли настолько сблизиться?

… Дэстен незаметно покинул ложу, когда понял, что в живых картинах Олола не участвует. Он хотел, было попросить о помощи сестру, но грата Виктория явно мечтала посмотреть на братьев Закатекасов, особенно на Аксэса, который представлял влюбленного охотника, положившего глаз на лесную нимфу. Аксэс был скорее раздет, чем одет, охотник отправился за добычей налегке. И Виктория могла увидеть то, что было до сих пор скрыто от нее под оранжево-зеленым камзолом и плащом. Оторвать сестру от сцены, где молодой охотник протягивает руки к красавице нимфе, оказалось невозможно.

Но Дэстена вела любовь, Ололу, как выяснилось, тоже. Они столкнулись на одной из ярко освещенных аллей в дворцовом саду. Увидев его, Олола ахнула:

– А я подумала, что мне показалось! Ты был в королевской ложе, а потом исчез. Я решила спросить о тебе грату Готу. Но как ты оказался в Чихуане?

Дэстен, не говоря ни слова, схватил Ололу в охапку и потащил в заросли жаккардии. Все сказали его обжигающие поцелуи.

– Ты не передумала? – хрипло спросил он, с трудом отрываясь от губ разгоряченной девушки. – Может, выйдешь за сира?

Он с трудом разжал руки. Рядом оказалась беседка, одно из романтических мест, которыми были полны роскошные сады Чихуана.

– Идем? – он заглянул в ее глаза. Олола молча, кивнула.

Представление подходило к концу, все ждали фейерверк. Но для Дэстена ночное небо Чихуана и так было расцвечено огненными сполохами. Он тосковал, он ждал, пробрался в Чихуан тайком, несмотря на запреты. И вот он прижимает Ололу к груди, и девушка его не отталкивает.

Его руки скользили по спине, оглаживали осиную талию, нетерпеливо спускались на бедра, сминая пышную юбку. Он весь горел, наливался силой и готов был опрокинуть Ололу на скамейку. Густые ветки цветущей жаккардии скрывали беседку от посторонних глаз.

– Ты любишь меня? – спросил Дэстен, заглядывая в огромные зеленые глаза любимой девушки. Голос его срывался от желания.

Олола смешно сморщила носик. Потом обернулась, вглядываясь в обступившие беседку заросли.

– Смотри, Дэстен! Первый цветок венерии! Она распустилась!

Олола протянула руку и сорвала цветок с алых чувственных «губ», притаившихся в зарослях. Венерия словно улыбнулась, зная, что случится неизбежное, и охотно рассталась с первым своим даром для истинно влюбленных.

– Вот мой ответ, – крохотный золотистый цветок с пятью ароматными лепестками лег в руку Дэстена.

– Дед должен позволить мне забрать тебя в Нарабор, – он осторожно сжал руку. Маленький, но упругий. Нежный и ароматный, как смуглая кожа Ололы. Дэстен вдохнул ее запах. Держать себя в руках удавалось с трудом. – Ты должна быть рядом.

– Дед?

– Я внук сьора Халларда.

– Но почему же ты не мейсир! Ведь это даже больше чем лэрд! Твой отец наследник дома Халлард?

– Не совсем так. Не спрашивай, Олола. Мне позволено сделать тебя своей любовницей, но я хочу большего.

– Любовницей?! – она уперлась кулачками в его грудь и встала. – Так вот что ты задумал, сир Дэстен! Соблазнить невинную девушку! И я подарила ему венерию!

– Шлюхины губки, – улыбнулся Дэстен.

– Фи!

– Подари мне лучше свои, – он потянул Ололу обратно на скамейку.

На аллее вдруг раздался смех:

– Эге! Здесь уже занято!

– Я приметила здесь днем венерию, которая готова была распуститься!

– Похоже, цветок-то уже сорвали.

– Тогда, прощай!

Они увидели, как мужчина с хохотом побежал за убегающей в глубину парка девушкой. Необычная ночь началась. Раздался звук, похожий на раскаты грома. В ночном небе распустились сначала сиреневые колокольчики, потом огненные цветки, похожие на касмею. Тателариусы постарались.

– У меня еще две луны, – шепнул Дэстен в розовое ушко Ололы. – Я тоже хочу, чтобы у нас была свадьба. Но сейчас это невозможно.

– А я хочу первую брачную ночь! Я дочь лэрда, а не какая-то дворцовая потаскушка! Вы, мужчины, забываете свои обещания, как только своего добьетесь. Меня здесь хотя бы уважают. И грата Гота доверяет мне танцевать с ее мужем. Потому что я порядочная девушка, которая хочет замуж. Не разбивай мне сердце, Дэстен, – жалобно сказала Олола. – Ты ведь знаешь, я не смогу устоять. Когда ты меня обнимаешь, у меня голова кружится, и ноги подгибаются, – простонала она.

Дэстен почувствовал угрызения совести. Он и в самом деле собирался ее соблазнить и увести в Нарабор. Дед с радостью оплачивает все прихоти любимого внука. Не откажет и особняк снять для сирры Ололы.

Дэстен с досадой подумал, что собирается ворваться в чужую жизнь как какой-нибудь варвар, и нарушить все планы девушки, которая хочет жить честно и пользоваться уважением. Олола могла отправиться в Калифас и стать любовницей сьора. Но она готова выйти замуж за простого сира, хотя поначалу Дэстену отказала. Он уже одержал победу над самим Ранмиром аль Хали. Осталось только деда уговорить.