Юдифь и олигофрен

— Нормально, — сказал он. — Сколько раз зарекался не пить в будние дни, не помогает.

— Ты что, спиваешься?

— Проблема не в этом, — заговорщицки тихо произнес Марк. — Я тебе расскажу одну вещь, только обещай, что это останется между нами. В этом городе происходят очень странные вещи. Вот ты, например, рассказываешь про блокауты, а помнишь, как Тимура хотел пристрелить? Ты же не настолько агрессивный, чтобы убить своего друга, да еще в присутствии охраны. Я с тобой не первый раз пью.

— Ты что телепат? — насторожился я. — Я не собирался в него стрелять.

— У тебя рука пошла назад.

— Откуда ты знаешь про пистолет?

— Подумаешь, тайна, — фыркнул Марк и достал из стола бутылку коньяка, — мне Тимур рассказал. Ты имеешь дело с профессионалом. Конечно, мне кажется, что тебя подослали ко мне, но я понимаю, что это не так.

— Послушай, — очень серьезно сказал я. — Во-первых, меня никто не подсылал. Во-вторых, я надеялся на твою помощь. Со мной происходит что-то странное в последнее время. Я думаю, мне подсыпают наркотики.

— С какой целью?

— Может быть, они хотят, чтобы я что-то забыл или, наоборот, вспомнил.

— Типичный параноик, — сказал Марк, — но я в этом не виноват. Ты ничего не понимаешь, когда поймешь, будет поздно. Смотри, я тебя предупредил, хотя это бесполезно.

— Я тебя тоже предупреждал не приближаться к мечети, — неожиданно брякнул я.

— У тебя очень хорошая память, — задумчиво произнес Марк. — Что ты знаешь о мечети?

— Я просто почувствовал, что там опасно и попробовал тебя остановить.

— Что мне там угрожало?

— Это было всего лишь ощущение. Кроме того, я видел девушку с окровавленными руками.

— Не знаю, на кого ты работаешь, — сказал Марк, — но мне кажется, что тебе вскоре придется раскаиваться.

— Ты сам собираешься сегодня работать? — спросил я, заметив, что он вновь намеривается выпить.

— Да-да, — спохватился Марк, — пойдем, покажу тебе Кривого. Только не подходи близко к решетке, а то он и тебя загрызет. Кстати, ты обращал внимание, какие глаза у тигров в зоопарке.

— Иногда мне хочется выпустить их на волю, — сказал я.

Ангел смерти

Я вышел на балкон и огляделся. Все же наша земля чертовски красива. Если смотреть с моря, то видишь подпирающие небо горы, нависшие над городом черной изрезанной зубцами стеной. А если смотреть со стороны гор, то видишь бесконечное синие море, которое загадочно сливается с горизонтом. Издалека все кажется привлекательным, особенно панорама бухты и старого города. Однако вблизи картина меняется. С таким же успехом можно рассматривать в лупу лицо «мисс вселенной» и видеть лунообразную, покрытую оспинами поверхность. Впрочем, девушки у нас действительно красивы. Большее количество сногсшибательных красоток на одной улице можно увидеть только на Приморском бульваре в Одессе.

Бешеное солнце и морская вода оказывают влияние даже на импотентов, замечающих приятное шевеление в штанах. В их глазах появлялся давно утраченный блеск при виде толпы снующих по городу свободных женщин, чьи лица отмечены печатью обреченной измены. Даже плешивые и пузатые главы семейств, а также почтенные матери, иногда даже бабушки, испуганные приближением климакса, превращаются в похотливых павианов.

Когда начинает темнеть и благословенная прохлада опускается на город, люди чуют приятную тяжесть в низу живота, заставляющую женщин вилять бедрами, а мужчин непристойно раскачивать зад. Конечно, можно говорить о магии местности и о колдовской силе природы. В диком лесу дышится вольнее, чем в парке, а купаться в открытом море намного приятней, чем в ванной. Разве можно сравнить привычный секс в супружеской кровати, с любовью на природе или, скажем прямо, на земле, которая не только дает дополнительную силу своим детям, но и расцвечивает ощущения сотней различных нюансов.

В нашем дворе жил Кривой, прозванный так, поскольку его ноги были разной длины, и он ходил странной порхающей походкой. Родители мальчика также отличались от прочего населения. Мать — броской, несколько вульгарной красотой, а также дерзостью, с которой она крутила роман с путейским обходчиком Васей. Отец — необыкновенными голубыми глазами, излучавшими доброту и всепрощение. Кривой был изгоем, но ему завидовали, ибо в его квартире на стене, покрытой зеленым ковром с оленями, висело большое двуствольное ружье.

Вася был крупным самцом, который сочился мужской силой еще не ослабленной от постоянного пьянства. Он любил ходить по двору голым по пояс, чтобы все видели на его мускулистой груди татуированный женский профиль, а на левом предплечье — меч, обвитый змеей. Вася гордился романтической памятью о зоне, где он отсидел два года за поножовщину. Нравы были легкими, но следовало соблюдать условности. Открытая связь вызвала резкое осуждение соседей.