Итоги № 25 (2013)

— Вторая мировая война — постыдный период в истории не только немецкой. Я не понимаю людей, которые пытаются объяснять действия Гитлера и его камарильи даже с малейших позитивных позиций. Мне отчаянно больно за гимн «Коль славен наш господь в Сионе», который исполнялся в 1944 году в Праге на учредительном съезде комитета освобождения народов России, председателем которого был выбран генерал Андрей Власов. Этот величественный гимн, созданный Дмитрием Бортнянским и Михаилом Херасковым, — истинная, душевная молитва русских. Он стал по сути дела нашим национальным гимном в эмиграции. И вдруг — власовцы, предатели... Когда мы с губернатором Александром Яковлевым хоронили в Петропавловской крепости государя императора Николая II и его семью, долго думали, играть или нет этот гимн. И решили: «Играть!» У русского народа есть своя культурная символика, и мы ее никому не отдадим.

— А как вы смотрите на гитлеровский «приказ о принцах»? Фюрер запретил участие представителей германского императорского Дома и других немецких царственных Домов в боевых действиях, более того — приказал отчислить всех их с военной службы.

— Гитлер был социалистом, а значит, антимонархистом. Он опасался всплеска народных монархических симпатий в случае героической гибели представителей свергнутых династий. Впрочем, российских особ «голубой крови» этот «приказ о принцах» не касался. Например, муж старшей сестры Владимира Кирилловича Романова — великой княгини Марии Кирилловны — четвертый князь Лейнингенский Фридрих-Карл попал в плен на Восточном фронте и сгинул в лагере для военнопленных под Саранском.

Гитлеру не терпелось расставить королей и императоров, как пешек, по европейскому политическому полю. Например, Николай Романович, нынешний глава Объединения членов рода Романовых, рассказывал мне, что ему было предложено Гитлером через посредничество итальянского короля Виктора Эммануила III стать монархом оккупированной итальянцами Черногории. Николай Романович решительно отказался. После чего ему и его близким пришлось скрываться от нацистов. Его бабушке Милице Николаевне, сестре итальянской королевы Елены Черногорской, удалось скрыться в Ватикане. А сами прямые потомки царя Николая I, Николай Романович и Дмитрий Романович, нашли пристанище в Египте. По-моему, они жили там даже не под своими фамилиями, занимались тем, что чинили мотоциклы. Как шутит Николай Романович: «Я и сейчас с закрытыми глазами любой мотор разберу и соберу».

— Некоторые исторические источники утверждают, будто к концу 1930-х годов большая часть русской эмиграции сделала свой политический выбор в пользу Гитлера. Правда ли это?

— Мои родители всегда называли негодяями тех людей, которые связывались с фашистами. В нашей семье считалось дурным тоном говорить обо всем, что могло бы бросить тень на Россию. Наверное, мои родители были идеалистами. Для них не Советский Союз сражался с Германией, а Россия. Папа с мамой были убеждены, что и в среде эмиграции большая часть людей придерживается того же мнения. Все остальное от лукавого. Лишь позднее я узнал, что не все было так просто и что значительная часть русской эмиграции видела в нацистах прежде всего борцов с большевиками.

Прогерманские настроения значительной части эмиграции вполне объяснимы. В восприятии многих россиян, оказавшихся не по собственной воле за рубежом, Россия и Германия стали по окончании Первой мировой войны главными проигравшими. К тому же в одинаковую ситуацию попали и представители свергнутых династий России и Германии. Тем более что Романовы и Гогенцоллерны активно развивали контакты между своими императорскими фамилиями. Великая княжна Кира Кирилловна, младшая дочь великого князя Кирилла Владимировича, принявшего в 1924 году титул Императора Всероссийского, стала женой Луи Фердинанда, принца Германского и Прусского. На свадьбе в Потсдаме рядом с Кириллом Владимировичем и его сыном Владимиром Кирилловичем дефилировал их «дядя Вилли» — бывший германский император Вильгельм II, казалось бы, злейший враг России. Странно, не правда ли?