Итоги № 1 (2014)

В США «Хоббит» вышел на 4045 экранах. Там свой 180-миллионный бюджет фильм отбил за две недели, а мировая касса обгоняет американскую вдвое. Успеху не помешали ни скептические рецензии, ни то, что новая технология — формат HRF — вызвала дискомфорт у некоторых зрителей, тошноту, головокружение и мигрень. Фильм снимался не только в 3D, но и со скоростью 48 кадров в секунду против традиционных 24 кадров. Это придает изображению большую четкость и реалистичность. Однако многие критики пожимают плечами — если нет теней и полутонов, то это не кино, а телевидение высокой четкости. Кинокритик Антон Долин считает, что сказочный гиперреализм на сегодняшний день ноу-хау Питера Джексона: «Хоббита» я смотрел в Лондоне и накануне зашел в галерею Тейт на отменную выставку прерафаэлитов. Никакие репродукции не передадут шокирующего эффекта от их живописи: щепетильнейшее правдоподобие в деталях на грани фотореализма неожиданно уместно сочетается с фантастическими сюжетами. А ведь Питер Джексон занимается примерно тем же самым: Средиземье становится тактильно доступным — только руку протяни».

Впрочем, «Хоббит», прокат которого продолжается, далеко не рекордсмен завершившегося года. В 2012-м миллиардный рубеж преодолели «Мстители» (1 511 757 910 долларов) и «Темный рыцарь: Возрождение легенды» (1 080 720 045 долларов). А в первые дни 2013-го эту планку взял и самый кассовый фильм бондианы «007: Координаты «Скайфолл» (1 002 900 121 доллар). Во многом эти миллиарды обеспечены простым ростом стоимости билетов на предпремьерные показы, на 3D и IMAX-проекции. За увеличение покадровой скорости тоже станут накручивать цену. Так что «Аватару» с «Титаником» — не устоять.

ЧелоВЕК / Общество и наука / Спецпроект

ЧелоВЕК

/  Общество и наука/ Спецпроект

Барон Эдуард фон Фальц-Фейн — о Николае II, который на дух не переносил икры, о домашних чаепитиях в компании с Шаляпиным и репортажах с гитлеровской Олимпиады, о почтовых марках для Сергея Михалкова и Агнии Барто, о том, как барону получить кредит у правящего князя и кто лоббировал Москву в качестве олимпийской столицы

Эдуард Фальц-Фейн, барон, 100 лет от роду, один из немногих ныне здравствующих представителей первой волны русской эмиграции. Он видел императора Николая II, помнит ужасы революции, познал прелести жизни на чужбине. Аристократ, влиятельная особа, авантюрист, сердцеед — это все о нем...

— Эдуард Александрович, император Николай II соизволил лично нанести визит в имение к вашим родителям. Как это случилось?

— Должен сказать, что Фальц-Фейны всегда славились умением вести хозяйство. Мои предки по линии отца были выходцами из Саксонии, они приехали в Россию по приглашению Екатерины Второй осваивать южные территории. Предки из Германии соединились в России со знаменитым дворянским родом Епанчиных, связанных с Романовыми, в браке моего отца Александра Фальц-Фейна и мамы Веры Епанчиной. Я появился на свет в 1912 году. Мне было всего два года, когда царь приехал в наше имение Аскания-Нова. Этот райский сад с великолепным зоопарком создал мой дядя Фридрих Фальц-Фейн, как мы его звали, дядя Федя. Слава об имении простиралась столь широко, что дошла до царя, который тоже обожал животных. К тому же Николай II лично знал Фридриха и по дороге в свой Ливадийский дворец решил заглянуть в Асканию-Нова. Он провел в гостях две ночи, что казалось делом совершенно невозможным: монарх не мог ночевать у частного лица! И тем не менее. Перед отъездом ему устроили пышный завтрак в саду, угощали икрой, хотя, как оказалось, он ее терпеть не мог… Дядю Федю затем пригласили погостить в Ливадийский дворец. А еще через полгода царь утвердил фамильный герб Фальц-Фейнов.

— Как ваша семья встретила революцию?