История противостояния: ЦК или Совнарком

И. В. Сталину было необходимо избавить возглавляемый им партийный аппарат от потенциальной угрозы со стороны высших государственных органов – в данном случае СТО СССР как рудимента ленинского правительства. С другой стороны, привыкший к административно-командному (чтобы не сказать террористическому) решению всех проблем в годы Гражданской войны, а потом, занимаясь преимущественно аппаратными, в частности, кадровыми комбинациями, Сталин не успел, в отличие от многих видных большевистских деятелей, проникнуться реальными условиями, в которых жила страна эпохи нэпа. Привыкший к послушанию не единожды перетасованных партийных кадров, генсек был органически не способен осознать невозможность эффективного руководства экономикой исключительно репрессивными методами, к которым он неизменно призывал уже в середине 1920-х гг.[834] «Существует мнение в нашей партии, – констатировал Сталин в 1924 г., – будто настоящую партийную работу составляет работа в губкомах, обкомах, в уездных комитетах и ячейках. Что касается всех остальных видов работы, то это, будто бы, не чисто партийная работа. Часто высмеивают людей, работающих в трестах и синдикатах: “оторвались, дескать, от партии”. (Голос с места: “Их вычищают! ”) Вычищать надо, – поучил в ответ генсек, – некоторых товарищей и в хозорганах, и в парторганизациях. […] Обычно у нас делят партийную работу на две категории: категорию высшую – это чисто партийная работа в губкомах, обкомах, ячейках, в ЦК, и категорию низшую, называемую “партийной работой” в кавычках, это – работа во всех советских органах, особенно торговых»[835]. Критикуя на словах подобный взгляд на большевиков, занимавших ответственные хозяйственные посты, Сталин в действительности сам взирал на советских служащих, независимо от их членства в РКП(б), и даже на союзных наркомов свысока – как и сотрудники его Секретариата. Именно этим и объясняются оскорбительные дефиниции, которыми В. М. Молотов впоследствии наградил руководителей советско-хозяйственного аппарата: Л. Б. Красин якобы был «всего лишь […] хороший инженер-электрик», а А. Д. Цюрупа – дореволюционный «управляющий поместьем»[836]. При том, что к А. Д. Цюрупе относился с уважением сам И. В. Сталин: в 1918 г. на продовольственном фронте два наркома работали «душа в душу»[837]. При том, что В. М. Молотов, выступавший с Организационным отчетом ЦК на XI съезде РКП(б) 1922 г., очевидно, позабыл один пассаж из Политического отчета ЦК, который сделал В. И. Ленин: «Управлять хозяйством мы сможем тогда, [когда] коммунисты […] сами будут учиться у […] буржуазии и направлять ее по тому пути, по которому они хотят. А если коммунист воображает, что я, мол, все знаю, потому что я – ответственный коммунист, я не таких людей побеждал, как какой-нибудь приказчик, а мы били на фронтах, и разве таких били, то вот такое преобладающее настроение нас и режет»[838]. Притом что Е. А. Преображенский справедливо заявил на том же съезде: «Не может быть ничего более бесхозяйственного и убыточного, когда на самом верху руководящего центрального органа имеются товарищи, которые не хотят, не могут или не имеют ни малейшего желания посвящать себя вопросам хозяйства»[839]. Основатель партии, если бы услышал позднейшее заявление В. М. Молотова журналисту Ф. Чуеву, не преминул бы обвинить секретаря и члена ЦК в верхоглядстве. Однако нам следует подчеркнуть, что глазами В. М. Молотова на ленинских наркомов, за исключением разве что старейшего соратника вождя Г. М. Кржижановского, о необходимости считаться с которым вождь мировой революции некогда лично напомнил товарищам по Политбюро, смотрели все партаппаратные бонзы. Самое время привести более позднее, от 1927 г., обвинение Г. Е. Зиновьева в адрес большинства ЦК ВКП(б) и лично В. М. Молотова – последние придерживаются итальянского лозунга «о непогрешимости папы»[840], причем Кольцо рыбака оказалось у И. В. Сталина.