История противостояния: ЦК или Совнарком

В 1923–1924 гг. Центральная контрольная комиссия РКП(б), с благословления сталинского Секретариата, всерьез взялась за фильтрацию коммунистов – ответственных сотрудников государственных учреждений[1503]. По словам генерального секретаря ЦК И. В. Сталина, среди большевиков имелась «некоторая толика» получающих «по 1000 и 2000 руб. в месяц» и забывших о существовании партии. «Я знаю факты, – делился позднее впечатлениями с товарищами по партии генсек, – когда ячейка при одном из комиссариатов […] имеющая в своем составе, между прочим, и шоферов, послала шофера для проведения чистки и вызвала ряд нареканий, вроде того, что шофер не должен чистить советских вельмож. Такие факты (то есть приведенный генсеком случай – не единичный. – С.В.) имели место у нас в Москве. Члены партии, оторвавшиеся, видимо, духовно от партии, возмущаются и не могут переварить того, что “какой-то шофер” будет их чистить. Таких членов партии надо воспитывать и перевоспитывать, иногда путем исключения»[1504]. Помимо воспитательной функции преследовалась и контрольная – бонзы советские должны были четко запомнить, что они находились в подчиненном положении по отношению к бонзам партийным. По признанию Сталина, «основное в чистке – это то, что люди такого (второго? – С.В.) сорта чувствуют, что есть хозяин, который может потребовать отчет за грехи против партии. Я думаю, что иногда, время от времени, пройтись хозяину по рядам партии с метлой в руках обязательно следовало бы»[1505]. Сделать это большевистской диктатуре не мешало и потому, что со старших товарищей брали пример и комсомольские руководители – будущие партийные и советские управленцы: комсомол «обре[тал] чиновничий облик, […] “команд[овал] ”» и «недобросовестно относи[л]ся к своим обязанностям»[1506]. Нет сомнения, что заявление генсека, встреченное недальновидными партийцами одобрительными аплодисментами[1507], можно было расценить в качестве долговременной программы.

В январе 1924 г. XIII конференция РКП(б) специально подчеркнула в резолюции «О партстроительстве», что по обстоятельствам времени «борьба контрольных комиссий с т. н. “«излишествами” в государственном аппарате и со стороны отдельных руководителей е[го]» приобрела «особое значение»[1508]; «деморализующее влияние отрицательных сторон нэпа» на большевиков, и «в частности на отдельных ответственных работников, должно встретить […] решительный отпор»[1509]. На рационализацию деятельности государственного аппарата было решено бросить все силы партийных и партийно-контрольных органов: «Основным условием успешности работы контрольных комиссий и РКИ в деле улучшения и чистки государственного аппарата является содействие им всей партии и ее организаций, вовлечение в эту работу самих трудящихся масс. Необходимы более тесная связь контрольных комиссий с соответствующими парткомами и более активное вынесение деятельности контрольных комиссий и РКИ на арену общественного мнения партии и трудящихся масс»[1510]. Казалось бы, «величайшим и неоценимым» преимуществом РКП(б) признавалось наличие в ее рядах «участников всех видов хозяйственной работы, начиная от пролетариев у станка и кончая наиболее ответственными ее руководителями»[1511] а-ля Л. Б. Каменев или А. И. Рыков. Цель по отношению к советско-хозяйственным руководителям тоже была сформулирована вполне корректно: «Необходимо обеспечить хозяйственникам в кругу их работы достаточную [точнее было бы сказать «известную». – С.В.] самостоятельность и полную поддержку партии. Систематическое партийное руководство отнюдь не должно допускать дергания по случайным и второстепенным поводам»[1512]. Однако конкретные задачи, поставленные для достижения цели, свидетельствовали о «достаточности» и без того мифической «самостоятельности» хозяйственников: «необходимо приближение комячеек к производству; отчеты и информация со стороны хозяйственников-коммунистов должны стать регулярными; доклады должны обсуждаться по существу, необходимо устройство систематических совещаний коммунистов из ячеек предприятий, входящих в хозяйственное объединение (напр[имер], трест), и партийно-хозяйственных конференций; представители ячеек обязаны делать доклады о таких конференциях на своих ячейках. Необходимо гораздо более систематически обобщать опыт и указания низовых ячеек»[1513]. На основе опыта, накопленного за вторую половину 1923 г., было решено, что помимо Центральной вопросами «коммунизирования государственного аппарата» (термин Е. А. Преображенского) [1514] должны озаботиться областные и губернские контрольные комиссии[1515]. В любом случае ЦК имел в лице ЦКК, а отныне и местных КК серьезнейший инструмент давления через ячейки РКП(б) на государственный аппарат, попавший в подчиненное положение по отношению к аппарату партийному, от произвола которого в конечном итоге зависело в Советском государстве почти все.