Читаем История алхимии. Путешествие философского камня из бронзового века в атомный полностью

Гофман называет свою знаменитую мрачную сказку «Крошка Цахес по прозванию Циннобер» (1819), и уже в ее имени кроется алхимическая аллегория. «Циннобер» — это немецкое название киновари, смеси обычных ртути и серы, т. е. своего рода земная манифестация философского камня. Циннобером зовут отвратительного, похожего на обрубок дерева карлика, рожденного от бедной крестьянки. Гофман сравнивает его с альрауном, что выдает алхимический замысел произведения. Фея заколдовывает урода, и злое и отвратительное существо кажется всем окружающим людям благодетельным и неотразимым. В конце концов его выводят на чистую воду, и Циннобер тонет в нечистотах в собственном дворце. Конечно же, это произведение несводимо к одним только алхимическим аллюзиям. Но среди прочего повесть высмеивает алхимиков-фальшивомонетчиков, выдающих поддельное золото за чистую монету.

В рассказе «Стихийный дух» 1822 г. Гофман устами героя открыто перечисляет алхимические источники, очевидно вдохновлявшие его произведения: это сочинения Гермеса Трисмегиста, Парацельса, парацельсианцев Герхарда Дорна и Генриха Ноллиуса, а также Роберта Фладда и Пико делла Мирандолы.

Другой, не менее талантливый представитель темного романтизма, Людвиг Ахим фон Арним (1781–1831), последовательно включал алхимические аллюзии в свои произведения. Сборник народных песен «Волшебный рог мальчика», сделанный Арнимом и его другом Клеменсом Брентано в 1806 г., включал в себя парацельсианскую «Песню горняков». В романе Арнима «Бедность, богатство, вина и покаяние графини Долорес» 1810 г. маркиз Д. магнетизирует графиню при помощи месмерической техники, а затем читает ей отрывки из «Алхимической свадьбы» Христиана Розенкрейца. Эти манипуляции помогают маркизу соблазнить графиню.

В новелле «Три любвеобильных сестрицы и счастливый красильщик» 1812 г. Арним выписывает героя-алхимика. Недавно разбогатевший красильщик встречает в своей лаборатории златодела, который рассказывает тому об алькагесте, красном льве и «философском Адаме». Он утверждает, что у него есть с собой бутылочка тинктуры, которая может превратить ни много ни мало тридцать миллионов фунтов серебра в золото. Охочий до богатства красильщик заинтересовывается мастерством алхимика и отдает ему единственные свои серебряные сокровища — сто гульденов — для алхимических опытов. Экспериментатор превращает все монеты в чистое золото при помощи красного порошка и отдает свою бутылочку красильщику в качестве свадебного подарка. Однако его невеста выбрасывает магистерий, чтобы он не навредил их семье: богатство не должно служить единственным источником счастья человека.

В романе «Первая и вторая жизнь Бертольда» 1817 г. нидерландский художник (возможно, отсылающий к славе живописца Яна ван Эйка как алхимика) лечит больного Бертольда при помощи парацельсианских лекарств и инвокации духа доктора Фауста. Последний не только пользуется методами астрологии, но и переливает больному кровь здорового юноши при помощи таинственной машины. Так Бертольду и даруется вторая жизнь: впрочем, позже и донор, и реципиент погибают от этой операции. Парацельс и его ученики фигурируют и в других произведениях Арнима. Одно из его последних стихотворений даже названо в честь немецкого алхимика: «Победная песнь по мотивам высказываний Парацельса». У романтика есть и поэма под названием «Прорыв мудрости», посвященная Якобу Бёме. Друг Арнима Клеменс Брентано (1778–1842) также иронически упоминает в своей сказке «Петушок, Курочка и Кудахточка» 1837 г. Парацельса, который якобы соревновался «на пару с Калиостро в производстве териака и жизненного эфира», т. е. универсальных противоядия и панацеи.

Представитель иного направления в романтизме, Новалис (1772–1801), изучал алхимико-мистическое наследие Парацельса, Бёме, ван Гельмонта и Фладда и планировал создание романа по мотивам биографии Парацельса. В 1798 г. поэт написал стихотворение «Познай самого себя», в котором провозгласил, что «счастлив тот, кто внутри себя искал камень вечной мудрости». Такой адепт, по словам Новалиса, будет способен все превращать в золото, не нуждаясь в эликсирах, колбах и алхимических королях: все это заключено уже в нем самом. Его ближайший друг Фридрих Шлегель (1772–1829), один из создателей теории романтизма, еще более упорно изучал алхимию и иатрохимию, христианские каббалу и мистицизм.

Между романтиками самых разнообразных направлений, как мы видим, шел активный обмен эзотерическими и алхимическими знаниями. От немецких писателей, особенно увлеченных древним искусством, не отставали британские и французские романтики. Вальтер Скотт (1771–1832) в принесшей ему известность поэме «Песнь последнего менестреля» описывает, как леди Брэнксом, дочь златодела, пытается отомстить врагам при помощи тайных учений. Для этого она достает книгу рецептов из склепа известного алхимика Майкла Скота (1175–1232), действительно некогда жившего в Англии.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Еврейский мир
Еврейский мир

Эта книга по праву стала одной из наиболее популярных еврейских книг на русском языке как доступный источник основных сведений о вере и жизни евреев, который может быть использован и как учебник, и как справочное издание, и позволяет составить целостное впечатление о еврейском мире. Ее отличают, прежде всего, энциклопедичность, сжатая форма и популярность изложения.Это своего рода энциклопедия, которая содержит систематизированный свод основных знаний о еврейской религии, истории и общественной жизни с древнейших времен и до начала 1990-х гг. Она состоит из 350 статей-эссе, объединенных в 15 тематических частей, расположенных в исторической последовательности. Мир еврейской религиозной традиции представлен главами, посвященными Библии, Талмуду и другим наиболее важным источникам, этике и основам веры, еврейскому календарю, ритуалам жизненного цикла, связанным с синагогой и домом, молитвам. В издании также приводится краткое описание основных событий в истории еврейского народа от Авраама до конца XX столетия, с отдельными главами, посвященными государству Израиль, Катастрофе, жизни американских и советских евреев.Этот обширный труд принадлежит перу авторитетного в США и во всем мире ортодоксального раввина, профессора Yeshiva University Йосефа Телушкина. Хотя книга создавалась изначально как пособие для ассимилированных американских евреев, она оказалась незаменимым пособием на постсоветском пространстве, в России и странах СНГ.

Джозеф Телушкин

Культурология / Религиоведение / Образование и наука