Читаем История алхимии. Путешествие философского камня из бронзового века в атомный полностью

«Сияние Солнца» в большой степени опирается на текст и иллюстрации «Восходящей зари», однако полностью исключает параллели между алхимией и христианством. Источниками вдохновения для иллюстратора, знаменитого аугсбургского художника Йорга Брея Старшего (1475–1537), помимо «Зари», были рукописи средневековых златодельческих сочинений «Дар Божий» и «Розарий философов».

22 миниатюры «Сияния Солнца» полны необычных символов. На первой иллюстрации предстает алхимический герб, среди элементов которого — антропоморфное Солнце с Солнцами поменьше вместо глаз и рта. Другая изображает рыцаря, одетого в четырехцветный доспех, отсылающий к четырем цветам великого делания; над его челом сияют семь звезд, символизирующие семь металлов, а стоит он на двух источниках — меркурия и сульфура. На одном из самых оригинальных изображений трактата мы наблюдаем странного человека, бредущего по болоту (7). В тексте о нем сказано так:

Вы видите создание, черное, как топь, прячущееся в черных нечистотах болотной грязи, скверно пахнущее. Юная дева подходит к нему, предлагая помочь, она украшена прелестными одеждами всевозможных цветов, а на ее спине растут белые крылья. Дева одевает создание в пурпурное платье, сообщая ему свою высшую степень чистоты, и ведет его за собой на небо.

Перевод Сергея Зотова.

Рис. 7

Голова этого существа похожа на алхимический сосуд, само оно черное, его левая рука — белая, а правая — красная: эти цвета отсылают к трем основным стадиям алхимического процесса. Болотный человек символизирует процесс трансмутации металлов, начинающийся со стадии разложения, проходящий через «отбеливание» и заканчивающийся созданием красного эликсира, превращающего любые металлы в золото. Стадия рубедо обозначается королевским пурпурным одеянием, полученным от ангела с шестиконечной звездой над головой (символ философского камня): это намек на божественную помощь, необходимую алхимику в его работе.

На рамках, окружающих основные изображения, в «Сиянии Солнца» всегда нарисовано много символических маргиналий, дополняющих центральный сюжет. В данном случае изображены два оленя — символы Христа — и пара мартышек. Благодаря Данте обезьяна стала распространенным символов алхимиков, пытающихся подражать природе:

Капоккьо, тот, что в мире суетыАлхимией подделывал металлы;Я, как ты помнишь, если это ты,Искусник в обезьянстве был немалый.Данте Алигьери. Божественная комедия.Италия, 1321 г.Перевод Михаила Лозинского.

Одним из самых очевидных визуальных заимствований из «Восходящей зари» является фигура раскрашенного все в те же три алхимических цвета андрогина (8). Однако здесь он не только двухголов, но и обладает двумя шеями, а в правой руке держит зеркало, украшенное четырьмя кругами, обозначающими четыре элемента; в его центре отражается окружающий пейзаж. В левой руке андрогин держит яйцо, символ квинтэссенции, состоящей из четырех элементов. Это слово буквально переводится как «пятый элемент»: неслучайно данная аллегория упоминается в пятой по счету притче. Над головами составленного из противоположностей существа виднеются два нимба — золотой и серебряный: мужская часть обозначает Солнце, золото и сульфур, а женская — Луну, серебро и меркурий. Впрочем, в более поздних копиях обе головы гермафродита выглядят мужскими (9).

Рис. 8

Рис. 9

Другое заимствование, на этот раз из эллинистической алхимии, мы видим на следующей миниатюре (10). Темнокожий рыцарь в серебряном доспехе и красных одеждах разрубил человека на мелкие кусочки и держит в руках золотую голову жертвы. Все происходящее нарисовано на фоне городского пейзажа, напоминающего Венецию. Изображение восходит к образу из «Видений» Зосимы (см. здесь), которого в «Сиянии Солнца» на латинский манер называют Розинусом. Эта сцена изображает притчу из третьей главы трактата, в которой говорится о том, как отсеченные члены человека должны перегнить в земле, чтобы возродиться и приумножиться в числе. Тело здесь уподобляется металлам, «гниющим» внутри герметического сосуда во время процедуры кальцинации, чтобы стать золотом.

Рис. 10

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Еврейский мир
Еврейский мир

Эта книга по праву стала одной из наиболее популярных еврейских книг на русском языке как доступный источник основных сведений о вере и жизни евреев, который может быть использован и как учебник, и как справочное издание, и позволяет составить целостное впечатление о еврейском мире. Ее отличают, прежде всего, энциклопедичность, сжатая форма и популярность изложения.Это своего рода энциклопедия, которая содержит систематизированный свод основных знаний о еврейской религии, истории и общественной жизни с древнейших времен и до начала 1990-х гг. Она состоит из 350 статей-эссе, объединенных в 15 тематических частей, расположенных в исторической последовательности. Мир еврейской религиозной традиции представлен главами, посвященными Библии, Талмуду и другим наиболее важным источникам, этике и основам веры, еврейскому календарю, ритуалам жизненного цикла, связанным с синагогой и домом, молитвам. В издании также приводится краткое описание основных событий в истории еврейского народа от Авраама до конца XX столетия, с отдельными главами, посвященными государству Израиль, Катастрофе, жизни американских и советских евреев.Этот обширный труд принадлежит перу авторитетного в США и во всем мире ортодоксального раввина, профессора Yeshiva University Йосефа Телушкина. Хотя книга создавалась изначально как пособие для ассимилированных американских евреев, она оказалась незаменимым пособием на постсоветском пространстве, в России и странах СНГ.

Джозеф Телушкин

Культурология / Религиоведение / Образование и наука