Искусство и наука танцевально-двигательной терапии. Жизнь как танец

Нина сказала, что ее тело должно всегда быть в действии. Помимо этого, оно должно быть хорошо закрыто. Она сообщила, что каждый день совершает пробежки и 3–4 раза в неделю ходит на танцы.

В начале терапии доминировали силовые прототипы [Т-1] (рисунок 15.15). Нина не позволяла себе «дать слабину» и, например, просто лечь на ковер. Она никогда не стояла на месте, размахивала руками. Она как будто бы постоянно пыталась отпихнуть некоего незримого человека, нарушавшего ее личное пространство.

Рис. 15.15. Изначальный бинарный профиль Нины демонстрирует избыток потенциалов [Т-1] и блокировку переходов

Однажды после серии активных движений она села на ковер. Медленными движениями она начала царапать его пальцем. Когда эти движения стали интенсивнее, она начала всхлипывать: «Я чувствую его волосатую спину. Ненавижу. Мне плохо. Я пытаюсь оттолкнуть его, больно сжать ногтями, но он такой сильный и тяжелый». Она упала на спину и попыталась ударить кого-то ногой. Лицо исказилось гримасой, челюсти сжались – она как будто бы боролась с невидимым насильником. Мне казалось, что я смотрю видеозапись, в которой одного актера просто стерли. Сама сцена при этом была очень напряженной и драматичной.

Нина продолжала: «Я чувствую, как он лежит на мне. Запястья болят. Старая боль возвращается. Я изо всех сил пыталась выскользнуть из хватки отца, но он был сильнее и держал меня за запястья так, что я не могла даже ударить его».

Затем она описала, как он по ночам заходил к ней в комнату и насиловал ее. Это началось, когда ей было четыре года, и продолжалось около десяти лет.

Ее рассказ соответствовал тому, о чем говорили ее движения. В бинарном профиле преобладали силовые прототипы [Т-1]. В то же самое время прототипы [Т-0] тоже имелись, но на заднем плане. Они просто никак не могли помочь в ситуации, когда ей нужно было постоянно сражаться с угрозой, поджидавшей ее дома.

Нина совершила большой прорыв, перейдя от изначальной преобладающей неистовой напористости [Т-1] к качествам [Т-0] – она смогла подолгу лежать на ковре, а также выстраивать двигательные паттерны на основе возникающего взаимопереплетения, то есть связи двух типов потенциалов [T-1/T-0].

Ряд профилей на рисунке 15.16 демонстрирует три этапа танцевально-двигательной терапии Нины.

Обсуждение

Два первых профиля Веры и Нины схожи. Они защищаются от травмы. На обоих профилях очевиден разрыв между прототипами [Т-0] и [Т-1]. Однако в случае Веры все начинается с [Т-0], а в случае Нины – с потенциалов [Т-1]. В обоих случаях между двумя типами потенциалов отсутствуют переходы.

Эмотивные двигательные паттерны, присутствующие в импровизации, содержат информацию, которая кодируется моторными последовательностями. Двухпрототипная модель эмоторикса для анализа движений вводит типологические координаты развития, что позволяет терапевту находить едва заметные телесные особенности в особых эмотивных установках и защитных стратегиях движущегося.

Модель эмоторикса уже используется рядом израильских танцевально-двигательных терапевтов как в практике, так и в научно-исследовательской работе.

Рис. 15.16. Этапы терапии Нины (слева направо)

Вот небольшой список работ: сравнительное исследование аутистических и племенных ритуалов (David, 2010), анализ соревновательных аспектов поведения близнецов (Spector, 2010), описание развития отношений с подростком-аутистом (Gabbay, 2012).

Заключительное слово

Человек, который приходит к терапевту, приносит с собой смесь тревоги и надежды, приятных и болезненных воспоминаний. Видимая часть его/ее драмы – это тело. Мы видим позы, движения и базовые модели взаимодействия с вещами и пространством. Однако внутренний мир человеческой души не дан нам в качестве объекта непосредственного наблюдения.

Движение есть во всех областях жизни и является имманентной частью нашего повседневно опыта. Движение включает в себя физическое, эмоциональное и психическое измерения. Наше физическое тело – это зримое измерение нашей души. Его движения и позы являются важным источником информации о скрытых тайнах души. Моя главная рабочая гипотеза состоит в следующем: психологические процессы Самости содержат видимые ключи к прошлым и настоящим неразрешенным проблемам движущегося. Я поставила себе цель привлечь внимание к комплексной роли моторной системы во всех сферах жизни человека и отточить методы и инструменты анализа и понимания движений. Больше всего мне хотелось расшифровать сложное явление эмотивного движения как главной составляющей единства тела и души.

В психоанализе надолго утвердилась неверная традиция игнорировать роль моторной системы и моторных функций. С другой стороны, в последние годы исследователи мозга, нейробиологи и нейрофизиологи, наоборот, признали важность моторного поведения.