Искушение страстью

Уит некоторое время молчал. Казалось, он наслаждается танцем. Потом снова обратил на Хэтти свои янтарные глаза.

– Ты говорила, что тебе все это не важно.

– Я не говорила.

– Ты говорила, что не придаешь им большого значения, – уточнил он.

– Я и не придаю.

Уит кивнул.

– Тогда ты, пожалуй, переоценила меня.

Хэтти слабо улыбнулась и после очередной паузы спросила:

– Где ты научился так хорошо танцевать?

Его взгляд сразу стал холодным. Хэтти ощутила острое сожаление. И еще немалую долю смятения. Почему такой простой безобидный вопрос вызвал столь неадекватную реакцию?

Она почувствовала, как напряглось его тело – мускулы стали железными, словно он приготовился к бою. Хэтти всмотрелась в лицо мужчины. Он смотрел куда-то вдаль, мимо нее. Она попыталась проследить его взгляд, желая понять, что привело его в столь явную боевую готовность, но вокруг никаких явных врагов не было. Только разноцветные шелка, сатины и смех.

Что произошло? Что не так? Хэтти мало знала этого человека. Но она успела узнать его достаточно хорошо, чтобы не сомневаться: если она спросит, он ничего не скажет. Он не ответит ни на один вопрос из многих, которые вертелись у нее на языке.

Она подняла глаза и убедилась, что его лицо посерело. И ее охватила тревога, острая и чрезвычайно неприятная. Она вцепилась рукой, лежавшей на его предплечье, в рукав его фрака, а другой сжала руку, которая лежала в его руке. Понизив голос, она с тревогой проговорила:

– Мистер Уиттингтон! – Он вздрогнул, услышав свое имя, и тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от неприятных мыслей. – Зверь! – сказала Хэтти еще тише. – Тебе плохо?

Уит тяжело дышал. Его грудь резко поднималась и опускалась. Этого нельзя было не заметить, поскольку они находились близко друг к другу. На лбу появились капельки пота. Зубы сжались так сильно, что Хэтти услышала скрип.

Хэтти сжала его руку так сильно, что это должно было причинить боль. Их взгляды встретились, и она прочла в них ответ.

И кивнула. Они перестали танцевать, но только Хэтти не выпустила его руку. Она, ни секунды не колеблясь, повернулась и направилась к выходу из зала, ведя его за собой. Они прошли мимо полудюжины главных светских сплетниц к двери и темноте за ней.

Глава 13

Он не мог выпустить ее руку.

Хотя он владел собой. Он исправно играл свою роль, издавал звуки, которые от него требовались, раскланивался с джентльменами, улыбался дамам, переговорил с графом – высказал несколько завуалированных угроз врагу. Он положил начало мести.

Но без Хэтти.

Она бросилась бежать, лишь только заметила его. Как будто Уит мог не обратить на это внимания. Словно, заметив ее бегство, он стал бы думать о чем-то другом, кроме преследования. Но он не устремился вдогонку. По крайней мере, в классическом смысле этого слова. Вместо этого Уит придерживался своего первоначального плана и посеял первые семена мести. Он видел, как она вышла – почти выбежала – на балкон вместе с подругой. Теперь он знал, что эту леди зовут Элеонора. Она дочь герцога и одновременно бесстрашный кучер ночного экипажа. Беседуя с ее отцом, он внимательно наблюдал за Хэтти, предполагая возможность – вероятность – ее бегства. Учитывая весьма пикантные обстоятельства, в которых он встречался с Хэтти раньше, он допускал любые варианты. К примеру, она вполне могла перелезть через стену и найти дорогу в ближайший игорный дом, где – он мог побиться об заклад – леди Элеонора будет с ней рядом.

Если бы Хэтти предприняла такую попытку, он бы пошел за ней.

Уит полностью владел собой и контролировал ситуацию.

Он сохранил контроль, когда она вернулась в зал и направилась к нему, высокая, сильная и решительная. Приближаясь, она в упор смотрела на него, и ей было наплевать, что это видели все окружающие. Она шла к нему… за ним. На ней было платье цвета красного вина… цвета греха, в который он намеревался ее завлечь, если только она ему позволит. А она позволит, в этом не приходилось сомневаться.

Уит быстро свернул разговор с ее отцом, понимая, что когда она подойдет, у него уже не будет возможности поговорить с графом. Так и вышло. Она приблизилась – пылающие гневом фиалковые глаза, яркий румянец на щеках, – он не мог не улыбнуться. Это была естественная реакция, но и тогда он сохранял контроль, над собой и ситуацией.

Но во время танца контроль начал рушиться. Уит ощутил это в тот момент, когда понял, что помнит, как танцевать вальс. Движения намертво запечатлелись в его мышечной памяти двадцать лет назад, когда он часами практиковался, кружась по комнате и обнимая лишь темноту, зато представляя в своих объятиях красивую женщину, которая, безусловно, будет счастлива стать его партнершей, когда он одержит верх и станет герцогом.

Он никогда не представлял себе никого, похожего на Хэтти.