Искушение на Фиджи

Смеясь, Ливия с радостью вошла в толпу гостей и представилась незнакомцам. Она просила, чтобы они называли свои имена – в интересах Мадлен. Часть из них была друзьями детства Джимми: эти люди когда‑то называли остров своим домом. Несколько гостей были его однополчанами во Второй мировой войне. Всего на вечеринку приехало девяносто гостей, чтобы отпраздновать день рождения Джимми вместе с ним. Ливия обнаружила, что языковой барьер между ней и носителями английского языка легко преодолеть, просто приложив руку к груди и произнеся свое имя. После этого Мадлен начинала переводить разговор для Ливии на итальянский язык.

Доставить гостей на остров для вечеринки было непросто, но радость на лице Джимми доказывала, что все усилия прилагались не зря. Массимо потратил на вечеринку кучу денег. Разговаривая со старым школьным другом, сидящий в инвалидной коляске Джимми улыбался во весь рот.

Сердце Ливии переполняла любовь к старику, в дом которого она вошла как его медсестра, а ушла как внучка. С самой первой встречи он относился к ней по‑доброму, словно к родной дочери или внучке. О такой семье Ливия могла только мечтать. Семья, где ты чувствуешь себя любимой и в безопасности. В доме Эспозито тоже присутствовала любовь, но она не казалась безусловной.

Ливия посмотрела на внука Джимми, и у нее потеплело на душе еще больше. Массимо сидел на корточках и болтал с худенькой двоюродной бабушкой. Массимо многим отличался от остальных членов своей семьи, но был невероятно порядочным человеком. И очень щедрым. Покупка острова, строительство курорта – все это Массимо сделал ради того, чтобы Джимми провел свой последний день рождения на родине.

Остров также станет наследием Джимми. Персонал, работающий на курорте полный день, присматривает и за заповедником. Потомки Джимми и его братьев и сестер будут наслаждаться этим раем. И все это благодаря Массимо.

Массимо старался сосредоточиться на том, что говорит ему двоюродная бабушка – женщина, с которой он никогда не встречался. Говоря по‑английски с сильным акцентом, она благодарила Массимо за вечеринку и за то, что она впервые за почти семьдесят лет увиделась со своим младшим братом. Он представлял ее маленькой девочкой, играющей с дедушкой и другими братьями и сестрами Сейбуа.

Но не ее акцент мешал ему сосредоточиться. Он снова и снова отвлекался на свою жену.

Она всегда была красивой, но сегодня вечером… Он с трудом боролся с желанием отслеживать каждое ее движение и каким‑то образом всегда знал, где она находится. Прямо сейчас она за шведским столом с его отцом.

Черное платье с блестками до середины бедра, с глубоким декольте, золотой медальон на шее, золотые серьги с подвесками, пряди ее волос…

Она сияла.

Ливия, которую он впервые встретил, вернулась к жизни. Самоуверенная, общительная женщина с хрипловатым смехом излучала радость.

Куда же подевалась эта женщина в те ужасные холодные месяцы, которые предшествовали их расставанию?

Массимо знал: побег ее брата обрадовал ее, но он не был единственной причиной ее беззаботности.

Внезапно она повернулась и посмотрела на него.

И от волнения у него закружилась голова.

Близость к Массимо сводила Ливию с ума.

Наплевать, что будет завтра.

Есть только сейчас.

Его руки поглаживали ее грудь и бедра, а потом он потянул подол ее платья вверх и стал покрывать поцелуями ее лицо. Она запустила пальцы в его волосы и слегка впилась ноготками в кожу его головы. Они отстранились друг от друга только для того, чтобы он стянул с нее платье и отбросил его в сторону.

Она увидела пульсирующее желание в его глазах, когда он осмотрел ее обнаженное тело. На ней остались только тонкие черные трусики.

От вожделения у нее перехватило дыхание. Он опустил голову и поцеловал ее грудь. Она вцепилась пальцами в его рубашку, стараясь ее расстегнуть.

Массимо помнил каждый дюйм ее тела, но сейчас уставился на него словно в первый раз.

Память все‑таки сыграла с ним злую шутку: он забыл, насколько Ливия чувственная и красивая женщина и как подрагивают ее ноги, пока он ласкает ее.

Он покрывал ее груди поцелуями, но уже более страстными и требовательными. Он забыл, как ей нравится, когда он ласкает ее грудь. Она была так же отзывчива на его прикосновения, как и в первый раз, когда они занимались любовью, и каждый раз после.

Он снял с себя рубашку, а затем поддел пальцами ее трусики и потянул их вниз. Потом торопливо снял с себя оставшуюся одежду.

Он чувствовал ее запах…

Все в ней будоражило его и заставляло трепетать от желания.

Он опустил голову и принялся ласкать ее между ног. Ему нравилось думать, что у Ливии не было никого после того, как они расстались.

Ни один другой мужчина не ласкал ее самые интимные места и не слушал ее безудержные стоны и мольбы.

Ни один другой мужчина не доводил ее до оргазма простыми и легкими прикосновениями.

Думая об этом, Массимо ликовал.

Ливия принадлежит только ему. Как и он ей.

И так будет всегда.

Опираясь на локти по обе стороны от ее лица, он удивленно смотрел на Ливию и не понимал, почему позволил ей уйти.

Как он мог отпустить эту раскованную красотку без боя?