Искушение чародея

Вдруг всю эту пасторалию закрыла багровая «барракуда» полиции. В мобиле были двое, один управлял, другой навел на «антоновку» идентификатор. Через мгновение металлический голос зазвучал из динамиков прямо в кабине: «Вы вторглись!..» — но Лилит это не смутило. Она клацнула по виртуальной клавише переключателя и спокойно произнесла:

— Чрезвычайная ситуация. Разрешение выдано лично Нороватым, откройте канал, сейчас сброшу вам вместе с личными данными и водительским. — Девушка приложила палец к окошку идентификатора, засветившемуся в воздухе перед ней.

— Эмма Николаевна, почему не известили службу охраны заранее?

— Должны были; наверное, какая-то накладка. Прошу прощения.

«Готов биться об заклад, наша Эмма Николаевна врет, — подумал Павлыш. — Забыла — или вообще не собиралась никого ни о чем извещать. Но что ж у них там такое творится?.. И кстати, как так вышло, что она не знает в лицо известного антеевца, Павлыша Владислава Владимировича, которого — по всем каналам и сайтам, до оскомины же?!.»

«Барракуда» между тем перестала отсвечивать багровым, но по-прежнему держалась рядом с «антоновкой». Внизу мелькнула граница парка, Павлыш заметил стоянку мобилей и даже, кажется, разглядел тот, на котором сюда приехал.

— В общем, мы уже поняли, что все серьезно, — сказал Миша Домрачеев. — И поняли, что у вас нет времени, а скорее всего, и полномочий рассказывать нам, в чем дело. — (Лилит бросила на него убийственный взгляд, однако на провокацию не поддалась.) — Но хотя бы скажите, куда и надолго ли мы едем. Предупредить родных ведь надо.

— Уже предупреждены.

— И бабушка? — уточнил Павлыш. Она у него была старенькая и очень переживала за внука.

— И бабушка. Вы заполняйте, потом будет не до того.

— Мы не можем заполнять. — Домрачеев, если хотел, был очень настойчивым. — Тут сплошная неразбериха. Вот, посмотрите сами: указано откуда — планета Земля, указан пункт пересадки — спутник Европа, орбитальная станция «Зевсов венец». А дальше — какой-то ард-нергон… — это что, нынче такие типы кораблей? — ард-нергон, GC 623987625-В. Конечная точка следования — Muzoon. Что это вообще, название системы, планеты, станции?

«Барракуда» мигнула фарами и отстала, теперь они летели одни — Лилит набрала высоту, чтобы выйти на скоростной слой, и включила ядовито-оранжевую мигалку. Такую использовали только в крайних случаях, когда везли в клинику умирающего или спешили на помощь при катастрофе.

«Остров, — с тоской подумал Павлыш. — Я ведь загадывал, чтобы — остров, и пальмы, и максимум — говорящие попугаи. Хотя бы на недельку…»

— Это условное обозначение, — сообщила после долгого молчания Эмма-Лилит. — Просто условное обозначение некой точки в пространстве.

— И где же находится эта конкретная точка, обозначенная условным «Muzoon»?

— Я не знаю, — ответила девушка. И добавила холодно: — Никто не знает.

2

Здание Министерства занимало один из древних, полуторавековой давности, небоскребов. Целый их лес вздымался на правом берегу Москвы-реки, на месте, которое в начале двадцать второго века представляло собой выжженную равнину. О той войне сейчас напоминал только небольшой памятник у изножия министерского небоскреба — выполненный слишком абстрактно, чтобы в нем можно было узнать какие-либо конкретные фигуры.

Впрочем, с такой высоты памятник казался камешком на дне каньона — не больше. Эмма-Лилит подвела «антоновку» к посадочной площадке почти у самой крыши — и тут-то, чуть ли не впервые за весь вечер, проявила эмоции: прошипела что-то и в сердцах клацнула по изумрудной клавише внешнего динамика.

На площадке — узком прямоугольнике, засаженном по краям дубами, — суетились фигурки в цыплячьего цвета комбинезонах. Носили какие-то ящики, тюки, серебристые свертки. Сесть было негде.

— Кто ответственный за погрузку?

Голос ее, искаженный динамиками, почему-то прозвучал нелепо и жалко. Никто даже не обернулся.

— Бардак! — Она обернулась к невольным пассажирам. — Сейчас опущусь, спрыгните и подождите, я мигом.

— Чего ждать, Эмма свет Николавна? — уточнил Домрачеев. — Пока нас погрузят вместе с тюками?

— Хорошо бы… — пробормотала девушка, разворачивая «антоновку» и подводя к самому краю площадки, сразу над ее перилами. — Готовы?

В открытую дверь сразу же рванулся ночной ветер, разметал ее волосы. Павлыш залюбовался этой картиной и даже пожалел, что не одарен талантом живописца.

Он встал у края, примерился и аккуратно спрыгнул на площадку. Оглянулся помахать рукой колдунье-похитительнице, но та уже умчалась куда-то.

— Дела… — протянул Мишка Домрачеев. — А мы сегодня с ребятами собирались на катамаранах кататься, вот ведь… И завтра на премьеру «Трех космитов».

— Посторонись! — рявкнул на них дебелый дядька. На плече он тащил нечто похожее на ковер… да нет, понял Слава, точно ковер, самый настоящий.