Искушение

Мэйси тяжело вздыхает, хнычет в подушку, но затем откидывает одеяло и садится, поставив ноги на пол.

Разглядев ее получше, я смеюсь, и она смотрит на меня с кислой миной. Я пытаюсь извиниться, но у меня ничего не выходит – глядя на нее, я не могу не ухмыляться, потому что выглядит она совершенно несуразно. Ее ярко-розовые волосы торчат, подобно петушиному гребню, а тушь, которую она вчера весьма щедро наложила на ресницы, размазалась, так что теперь она похожа на енота. Пусть и на очень милого енота, но енот есть енот.

– Зачем ты встаешь? – удивляюсь я и иду к шкафу. – Поспи еще, ведь, судя по твоему виду, тебе бы не помешало выспаться.

– Это точно. Один из человековолков закатил вчера вечеринку, и она немного вышла из-под контроля. – Она машет рукой перед своим лицом. – Поэтому-то я сейчас и выгляжу, как старая карга.

– Ну, я бы так не сказала, но раз уж ты настаиваешь, то ладно. – Я ухмыляюсь. – Но напрашивается вопрос: зачем тебе вставать, если ты могла бы приходить в себя весь день?

– Потому что я иду с тобой, глупая.

– Что? Нет, ты вовсе не обязана этого делать. Мы с Джексоном будем просто сидеть и весь день корпеть над пыльными книгами.

– А я чем хуже? – Мэйси встает и бредет в ванную. – К тому же поиск данных – это мой конек. Это удается мне просто офигительно – даже без заклинаний. Так что я буду вам помогать, пока в два часа не пойду на встречу с Гвен.

– Неужели существует заклинание для облегчения поиска данных? – изумленно спрашиваю я.

Она закатывает глаза – во всяком случае, мне так кажется, но из-за дикого количества размазанной туши невозможно сказать, так ли это наверняка.

– Если хорошенько поискать, можно найти заклинание для чего угодно.

– Для чего угодно? – переспрашиваю я, но она уже закрыла за собой дверь ванной. И через несколько секунд включает душ.

– Да, для чего угодно, – отвечает Хадсон. – Ведьмы и ведьмаки – на редкость практичные существа. Зачем делать что-то, прикладывая усилия, если можно справиться и без них?

Он сидит на полу у двери, подтянув к себе колени и обхватив их руками. Впервые после того, как он возник в моей голове, на нем линялые джинсы. Они порваны на коленях, штанины потрепаны внизу, но на нем они смотрятся потрясно. Как и его белая футболка.

– А как насчет вампиров? – спрашиваю я, потому что мне любопытно. И потому, что мне хочется отвлечь свое внимание от того факта, что Хадсон выглядит классно, и от того, что я заметила этот факт. – Они тоже практичны?

Он фыркает.

– Только когда речь идет о том, кого они будут есть.

– Это ужасно! – говорю я, но невольно смеюсь.

– Обычно ужасы по одному не являются. – Он трет ладонями свои колени. – «Вообще-то так делают те, кто нервничает», – думаю я. – Неужели ты сама еще это не поняла?

Эти слова многое о нем говорят. Но обычно он выражается не так свирепо, и я невольно начинаю гадать, что такого могло случиться ночью, что так ожесточило его. Может, спросить? Но сейчас я чувствую себя относительно спокойно, и лучше оставить все как есть. Тем более что скоро я должна встретиться с Джексоном.

– Мне надо переодеться, хорошо? – говорю я Хадсону, подойдя к шкафу, чтобы выбрать, что надеть.

Он небрежно машет рукой, как бы говоря: «Делай, что хочешь», но вместе с тем прислоняется головой к стене и закрывает глаза.

– Спасибо, – благодарю его я и начинаю просматривать свою одежду.

Он не отвечает.

Я уже было собираюсь достать один из тех прикидов, которые подарила мне Мэйси, когда я только что приехала сюда, но, в конце концов, все же останавливаю свой выбор на бирюзовом топике и черных лосинах из моей прежней жизни. Поскольку теперь я живу в замке, где полно сквозняков и мне совсем не хочется провести следующие десять часов, замерзая, поверх топика я надеваю свой любимый кардиган. И, когда он оказывается на мне, мягкий и теплый, я начинаю чувствовать себя куда больше самой собой, чем когда-либо после того, как я перестала быть камнем.

Это приятное чувство.

– Я оделась, – говорю я Хадсону, и он кивает, но не открывает глаз.

Сейчас у меня впервые появилась возможность спокойно, без помех рассмотреть его – обычно он постоянно начеку и готов обмениваться со мной колкостями, стоит мне только взглянуть на него – и я не могу не заметить, что он выглядит очень усталым.

Я его понимаю. Я проспала две ночи подряд, однако по-прежнему чувствую себя так, будто меня переехала фура. Но его усталость более нервная, болезненная, глубокая – интересно, что происходит сейчас в его голове? Что он чувствует и чувствует ли хоть что-то?

Четыре дня назад я даже представить себе не могла, что стану беспокоиться о Хадсоне. Ведь я знаю, что он сделал с Джексоном и всеми остальными учениками Кэтмира. И что собирался сделать с миром.