Искупление грехов

- Так я и не начинал… Это всё Нож говорит, что деньги – несправедливость.

- А что, я не прав? – удивился Нож.

- Нож, поделись со мной несправедливостью, а? – попросила Зенка, пристроившись рядом с Пузом. – А то, кажется, у тебя этой несправедливости больше, чем у меня.

От её выпада засмеялись даже за соседними столами, где бойцы отряда, активно работая ложками, прислушивались к разговору.

- Не! – возмутился Нож. – Мне мои деньги самому пригодятся!

- Ну вот же ведь несправедливость!.. – громко расстроилась девушка.

- Точно! – поддержала её Ладна. – Певцы поют о презренном металле, а Нож его зажал и не делится.

- Да что вы ко мне привязались? – удивился десятник.

- Нож, не было бы денег, – проговорил я, повторяя за своей памятью, – обменивались бы чем-нибудь ещё. И всё равно кто-то оказался бы в конце обмена богаче. Арми, ну провёл нас Ворчун – чего тут переживать-то?

- Да как-то обидно! – смутился Ша-арми. – Мы там чистили территорию, в плен попадали…

- Ой, ну вот это прямо заслуга из заслуг! – захохотала Фука от другого стола.

- Да, попадали! – не смутился Ша-арми. – Не попали бы, Шрам бы детей не вытащил. Ну и вообще, мы же ему помогали?

- Ага-ага, – буркнул я себе под нос, вспомнив, кто заставил меня остаться в посёлке и согласиться на условия графа. Озвучивать свои сомнения не стал, получив болезненный тычок в рёбра от Пятнашки.

- А тут приехал Ворчун, денег с нас содрал, детей забрал – лишив нас двадцати тысяч ули. Да ещё и подъёмные взял! Поди, посмеивался над нами всю дорогу, – закончил Ша-арми мысль.

- Нет, десятник, прости, но ты не прав, – возразил ему Толковый. – Вот Шрам прав. Ну надул он нас. И что? Мы всё равно получим очень много. Просто очень! В следующий раз думать будем. Да, Шрам?

- Точно, – согласился я. – Обучение везде недёшево, а на собственном опыте – ещё дороже.

- Да ну вас, – беззлобно отмахнулся Ша-арми. – Я тут общие мысли озвучиваю, а они меня ругают.

- Да никто тебя не ругает! – возмутился Хохо. – Как будто мне не обидно за эти потерянные деньги!..

- Слушайте, – не удержалась Пятнашка. – А вы детей везли, чтобы деньги получить? Или просто бросить не могли? Мы про деньги сегодня узнали! Я тут одна совсем не расстроилась из-за Ворчуна?..

Ответом ей был сосредоточенный стук приборов о тарелки.

- Ох, с кем я связалась… – проговорила Пятнашка, возвращаясь к еде.

После обеда, наскоро ополоснувшись, я вышел в город. Пятнашка вызвалась меня сопровождать. Сначала чтобы помочь выбрать одежду и сторговаться, а потом – просто за компанию. Вообще-то на втором настоял я сам. Немного подумав, я решил, что Пятнашке это тоже будет полезно. А то она с тех откровений чиновника о проблемах с детьми у ааори ходила сама не своя. К тому же, я каждый раз вспоминал её слова о том, что она девочка – и не мог отказать себе в удовольствии нарядить её в платье. В платье Пятнашка наряжаться отказалась.

- Шрам, ну ты что… Я его даже носить не умею! – возмутилась она.

В итоге ограничились просто широкими штанами из лёгкой ткани – чтобы казалось, будто она в юбке. Тут в Форте летом многие женщины носили что-то подобное. Всё-таки летнее солнышко не располагало ни к тесной, ни к плотной одежде. А более лёгкие нравы, чем в приверженном традициям Мобане – позволяли женщинам побаловать мужской взгляд. Правда, к девушкам-ааори даже жители Мобана не применяли обычные нормы приличия, но это было понятно: ааори – не люди, а не пойми что, нори – не люди, а грешники, такие могут хоть шерстью обрастать, а к вэри – так и вообще не пристанешь с нотациями. Даже к женщине. Вот так ааори и выпали из местных моральных устоев. Вроде бы живут в Мобане, но в своём мире.

Два стражника на охране ворот у особняка эров были мне незнакомы. Что и не удивительно – оба были из местных и служили в городской страже. Они меня тоже не знали – и пускать не собирались.

- Кто такие? – строго спросил один из них.

«Шра-а-ам!» – донёсся звонкий девичий голос из маленького сада перед особняком.

- Сотник Шрам и заместитель Пятнашка. К эру Скаэну и эре Эл-оли.

- Не предупреждали о таких, – стражник собирался было по привычке уставиться в бесконечность, но вздрогнул, когда рядом с воротами повторилось:

- Шра-а-ам! – Амо-они была похожа на маленький белый смерч. – Ты пришё-о-ол!

- Привет, Они! – обрадовался я её появлению. – Пришёл, да вот только войти пока не могу!

- А ты когда вернулся? – девочка подбежала к решётке ворот и прижалась носом к прутьям.

- Не прижимайся к прутьям! Они же грязные! – возмутилась Пятнашка.

- Привет, Пятнашка! – девочка и не подумала отлипать от прутьев.

- Они! – воскликнули Пятнашка и Эл-оли хором. Эра появилась из-за раскидистых кустов и приветливо нам улыбнулась. Девочка выдала привычное «Ой!» и скрылась в кустах вдоль ограды.

– Уважаемые, это к нам. Гости нежданные, но желанные. Пропустите.

Стражник, говоривший со мной, пожал плечами и покорно распахнул ворота. Поблагодарив его, мы прошли внутрь.

- Я пойду прикажу готовить ужин, – сказала Эл-оли, закончив с приветствиями. – Но вам следить за этой непоседой. Тем более она, кажется, соскучилась.