Ищи меня в отражениях

— Да уж получше, чем на вокзальных креслах.

— На правах гостя можешь еще поваляться, — он соскочил с дивана и неверной походкой направился в ванную.

— Отлично, — сказал я, повернулся на бок и закрыл глаза.

Как только Сашка вышел, я встал и подошел к окну. На улице темно, как накануне вечером. Рассвет еще не занялся. Часы показывали 7:05. Значит, Стас должен подъехать через час.

Я проверил свои вещи на батарее. Сухие. Отлично.

Когда вернулся Воробей, я уже был в полной боевой готовности.

— О! Ты все-таки встал. Ванная свободна.

Не успел умыться, как услышал настойчивую телефонную трель из родительской спальни. Через минуту показалась Сашкина мама. Широко зевая, она пробормотала, что заботливый воспитатель не дает уставшим женщинам выспаться, и скрылась за дверью туалета. Я поспешил в родительскую спальню.

— Тимофей? — голос Стаса, все такой же встревоженный.

— Да, это я. Возникли какие-то проблемы?

— Проблемы были с самого начала, Тимофей. За нашим домом постоянно наблюдают, я уже давно это понял. Поэтому сам приехать не смогу, — я слушал, затаив дыхание. — Мой брат приедет за тобой через пятнадцать минут. Он отвезет тебя в больницу, где мы сможем встретиться и спокойно поговорить обо всем.

— А ваш брат в курсе того, что происходит?

— Не совсем. Трудно, знаешь ли, делиться такими вещами… Но он мне верит и готов помочь, не задавая лишних вопросов.

— Возле больницы меня могут узнать, и тогда я не успею рассказать все, что знаю. Скорее всего, люди, которые следят за вами, охотятся и за мной!

— Поверь, больница — это сейчас самое надежное место. Мы приняли все возможные меры, чтобы обезопасить Надю.

— Хорошо, — отозвался я.

— Тогда так: у моего брата белая “Волга”. Он запаркуется прямо у подъезда и будет ждать тебя. Выйдешь и сразу садись в машину. Договорились?

— Да.

— Отлично! Все получится. До встречи.

Я положил трубку. Оглянулся и увидел Воробья. У него был серьезный вид.

— Уходишь прямо сейчас? — спросил он, когда я поравнялся с ним.

— Да, через несколько минут за мной приедут.

— Ты уверен, что с тобой не случится ничего плохого?

— Воробей, я в надежных руках, не волнуйся.

— Ты вляпался в какую-то историю, да?

— Сашка, будет так, — я посмотрел ему в глаза и для надежности взял за руку, — ты пойдешь в школу и забудешь, что я ночевал у вас, забудешь об этом телефонном разговоре.

Глаза моего друга помутнели и уставились в пустоту. Он чуть покачивался и совсем не пытался освободить свою руку. Внезапно в голову пришла мысль.

— И еще, ты сейчас же позвонишь Лесе и пригласишь ее на свидание. Ты любишь эту девчонку, а она любит тебя. Постарайтесь вспомнить и воскресить то, что вы друг к другу чувствовали.

Я не знал, сработает ли это, но должен был попробовать. Я отпустил Сашкину руку и пошел в коридор одеваться. Он появился через пару минут и спросил как ни в чем не бывало:

— Уже уходишь?

— Да, надо бежать.

— Тогда удачи! Увидимся в школе.

— До скорого.

Как и обещал Стас, белая “Волга” уже дожидалась у подъезда. Мотор тихо работал, но фары были выключены. Я быстро открыл заднюю дверь и проскользнул в салон. За рулем сидел мужчина средних лет несколькими годами старше Стаса. Как и Надин отец, он был широкоплеч и высокого роста. Водитель оглянулся.

— Тимофей?

— Да.

— А меня Сергей зовут.

Не задавая больше вопросов, он выдавил сцепление, переключил скорость, и машина тронулась, быстро набирая ход.

Глава 40

Мы мчались по темному городу. За окном мелькали тускло освещенные улицы. Я смотрел на свое отражение и подводил итоги последних дней.

В конце концов, все должно получиться! Несмотря ни на что, удалось сбежать, и скоро я увижу Надю. Ее родители обязательно что-нибудь придумают. Ведь взрослые всегда находят какое-то решение.

Навалилась усталость. Ну почему я не такой как все?! Почему я не могу жить, как Сашка, обычной, нормальной жизнью? Несколько детских домов, много людей вокруг, нелюбимых, ненужных, ничего для меня незначащих людей. Тогда было проще. Я всегда находился по другую сторону от их мира забот и стремлений, их суеты, их головной боли, их зависти, их неудач и мелких побед — всего, что их тревожило и беспокоило, за исключением любви, которую иногда, совсем редко, они испытывали друг к другу.

Внезапно я перестал быть наблюдателем и оказался в эпицентре событий, которые неизвестно к чему приведут. Но самым поразительным было то, что моя судьба теперь мало меня беспокоила. Есть определенная цель — вывести Надю на эту сторону. Все, что за пределами цели, и все, что будет потом, если это “потом” вообще когда-нибудь наступит, не имеет сейчас значения. Вот так все просто, и одновременно очень сложно.

— Тимофей, — окликнул меня водитель, — там на заднем сидении сумка, видишь?

— Ага.

— В ней пуховик и шапка. Переоденься пока. Мы скоро приедем.