Исчезнуть из преисподней

— Серьезно? — встрепенулась я. Почему-то всегда радует, если узнаешь, что кто-то прошел через те же испытания, что и ты. Ты вроде не садист при этом, не злорадный человек, но все равно… Может, не радует прям, но подбадривает — это точно.

— Да. — Мы все это время стояли, Юлиан вдруг решил, что светским людям это не подходит, и устроился в кресле, с барским видом закинув ногу на ногу. — В первом классе я предложил Люське донести до дома ее ранец и мешок со сменкой. Она рыжая такая была, веснушчатая, но симпатичная. Нравилась мне очень. А она мне такая: «Я уже Витьке Лопухину отдала!» И, блин, почему я сразу не заметил, что у нее в руках и за спиной ничего нет? И тут этот мелкий мужлан появляется из-за угла с ее ранцем и сменкой! Тоже так больно было, помню, всю ночь проплакал!

— Так! — Я сцепила зубы, чтобы не сказать какую-нибудь гадость, а то и матерное слово. Потом их все же пришлось разомкнуть. — Если ты издеваешься…

— Да нет же! Клянусь, все так и было! Витька Лопухин! Он уже тогда неудачником был. Сейчас, слышал, по квартирам ходит, всякую дрянь впаривает. Типа ножей каких-то, которыми только плавленый сырок разрезать можно. Нормальные люди разве такими вещами занимаются?

От ответа меня снова спас мобильный. Оказывается, я его оставила на кухне.

— Надеюсь, когда я вернусь в комнату, тебя здесь уже не будет, — резко сказала я и пошагала к телефону.

— А, так ты хочешь, чтобы я в спальню переместился? Уже бегу! Раздеваюсь на ходу!

Чтобы его не слышать, я вышла на лоджию с телефоном и ответила на звонок прежде, чем успела прочитать, кто желает со мной пообщаться.

Оказалось, это Светка.

— Лара, Ларочка… — она говорила будто из подземелья.

— Отлично! — возмутилась я. — На письмо я не ответила, решила так меня достать?

— Меня похитили, он ушел, я добралась до сумки, он оставил ее… У меня второй телефон в потайном кармашке…

— Ой, хватит комедию ломать! Мне Леша твой все рассказал! Пошла ты, знаешь…

— Стой! Стой, умоляю! — завывала Светка так громко и отчаянно, что я даже пожалела, какие таланты пропадают. Я бы ей «Оскара» дала, вот честное слово. Не ДиКаприо, конечно, но некоторые из получивших желанную статуэтку явно похуже моей знакомой (уже язык не поворачивается называть ее подругой или даже приятельницей). — Это правда! Меня держат в усадьбе!

— В какой усадьбе, что ты несешь?!

— Клянусь! Быстрее, сделай что-нибудь, Лара! Он скоро вернется!

— Если ты знаешь, где ты и кто тебя похитил, звони в полицию!

Я уже потянулась к кнопке сброса, но очередной крик бывшей подруги меня остановил:

— Я не могу, это старый телефон! Половина кнопок не работает! Зарядка мигает! Пожалуйста, поверь мне… — она уже откровенно рыдала.

— Где ты?

— В усадьбе… — Звонок прервался. Но я могла поклясться, что она что-то произносила после слов «в усадьбе». Будь это шутливый звонок или звонок-квест, вряд ли бы она прервала его на первом слоге нового слова. Этот слог был таким невнятным, что я толком не поняла, то ли «зу», то ли «су». То ли мне просто показалось…

— Ну актриса! — фыркнула я, поворачиваясь, и вздрогнула от испуга. Прямо за спиной (а теперь уже лицом к лицу) стоял Юлиан. — Господи, как ты меня напугал! Что ты трешься возле меня? — Почему-то его внезапное появления вызвало тревогу. Или разговор так на меня повлиял? Неужели я ей поверила? — Зачем ты приперся на лоджию? Кто тебя звал сюда? — Короче, весь свой гнев на Белову я выместила на Юлиане.

— Как это зачем приперся? Я ждал тебя в спальне, которая, уж прости за критику, больше напоминает детскую… Что это за обои такие? Ну явно не повышают потенцию, знаешь ли… Бегемотики какие-то или медвежата… Да и ложе так себе — кресло. Надеюсь, хоть раскладывается.

— Приятно знать, что с потенцией у тебя проблемы, — едко сказала я, выходя обратно в кухню, — раз тебе медвежата с жирафами помешали. Было бы все хорошо, ты бы и внимания не обратил. И вообще, с чего ты взял, что это спальня? Это детская и есть.

— А у тебя дети, что ли, планируются? — Он оценивающе оглядел мою фигуру, особенно примеряясь к животу. На радость мне, он был плоским. Юлиан это разглядел и нахмурился.

— Так, все, хватит, катись! Неужели у тебя нет других дел, кроме как ходить в гости к малознакомым людям?

— Есть! Есть у меня дела, прямо сейчас, — он сверился с часами, — нужно заехать за одной милой леди и свозить ее в театр.

— Ага, видишь, сколько баб у тебя? Так я и знала. Ну зачем тебе еще и я?

— Да нет, это просто милая старушка, которая помогла мне с жильем. Я до этого мотался по жутким квартирам, а она замолвила за меня словечко хозяину, да еще и договорилась о хорошей цене. А я ее теперь вывожу в свет, так сказать. Но я рад, что ты ревнуешь, это прогресс в наших отношениях.

— У нас нет отношений. Катись к своей старухе!

Он захохотал.

— О да, детка! Это самая пылкая, страстная, горячая ревность из всех, что я видывал на своем веку! А ты говоришь: «Нет отношений».