Иррегулярный интеллект

Полный Нуль никогда не сохранял жизнь своим жертвам, особенно тем, которых подвергал допросу, но всегда старался создать впечатление, что у тех есть шансы выжить. Крепко удерживая Шригу при помощи захвата, применяемого в хай-чи-вэй, он сочувственно улыбнулся поверженному врагу.

– Живой? Это хорошо. Теперь говори, как мне найти епископа Ишкедонского.

Шрига прочистил горло…

Нуль не оставлял живых свидетелей, и этот случай не стал исключением. Руководствуясь добытыми сведениями, он продолжил свой путь по ночным улицам Туфы, беззаботно насвистывая себе под нос. Корона, сиявшая в ночном небе множеством, разноцветных огней, освещала его путь.

Глава XXXIX

В детстве Роже не отличался примерным поведением, да и частенько отлынивал от учёбы; наконец, совершив мелкое правонарушение – попытавшись подделать оценки, записанные в памяти компьютера, – он столкнулся с угрозой уголовного преследования. Благодаря своевременному вмешательству родителей, успевших занести дирекции взятку, малыш Ле Саж отделался лёгким испугом.

Его определили в воскресную школу, где худой, затянутый во всё чёрное плешивый пастор натурально запугивал его геенной огненной и всеми демонами Ада. Учиться приходилось дедовским методом: Роже читал стихи из древней, отпечатанной на тончайших листах целлюлозопласта, книги, переписывал их вручную в тетрадь – и даже заучивал наизусть. Кто знает, может, именно из-за этих дополнительных занятий он и стал писателем.

И вот настал день, вернее, ночь, когда он увидел Ад на земле – с бесами, чертями и рогатым дьяволом, восседающем на троне.

Кровавый Престол размещался в одном из подвалов, при Рихтере, вероятно, являвшемся складским помещением. Анархо-Антихрист XI перестроил его с целью увеличить полезное пространство, причём, как и всё, сделанное в Канализации, ремонт провели даже не по-дилетантски, а попросту неумело и неуклюже. Подвал казался уродливо-жалким.

Своды зала, терявшиеся во мраке, протекали. Настойчивая капель неприятно действовала на нервы, и, как догадывался Ле Саж, речь шла отнюдь не о воде, питьевой или даже пригодной для технических нужд. Канализационные стоки, по которым анархо-антихристы, притащили его сюда, не отводились из зала, а наоборот, накапливались здесь.

– Вперёд! – Его подтолкнули в спину.

Ле Саж, уже успевший основательно промочить ноги, только разочарованно вздохнул, крепясь, и ступил, следуя приказу, в зловонную жидкость. С первым же шагом он провалился по щиколотку, дальше пол понижался, и хлюпающая клоака вскоре достигла коленей, а затем и бёдер.

– Стой! – Ле Саж подчинился.

Пребывая во тьме, едва рассеиваемой флуоресцентными фонариками анархо-антихристов, арестованный министр и давно исписавшийся писатель строил догадки о том, что увидит в дальнейшем.

Едва ли здешний владыка проигнорирует его. Анархо-Антихрист XI, наверняка, уделит некоторое время Ле Сажу; появление его, обставленное со всей возможной драматичностью – вопрос времени.

Непродолжительного времени, надеялся Ле Саж. От вони Канализации его тошнило.

К тому же стоки оказались поразительно холодными. Нос пощипывали отдающие ацетоном испарения, в то время как ноги, поначалу дрожавшие, начали постепенно неметь.

Чтобы хоть как-то отвлечься, Ле Саж осмотрелся по сторонам, благо красноликие каннибалы распевали один из своих сатанинских гимнов; при этом они непрестанно размахивали фонарями, то и дело выхватывавшими из темноты элементы окружающей обстановки.

Ле Сажа едва не вывернуло. Стены, из которых торчали обломки прогнивших труб и свисали обрывки проводов, казались кривыми – перспектива уходила в нескольких направлениях, обманывая зрение. В результате зал выглядел куда большим, нежели был на самом деле – он словно переходил в несуществующие ниши и альковы. Само помещение оставляло странное, гнетущее впечатление перекошенного, его углы неоднократно искривлялись.

Ле Сажу сделалось дурно; у него закружилась голова, как если бы он стоял над пропастью. Неведомый архитектор, видимо, стремился добиться подобного эффекта, когда проектировал зал и его пропорции. Однако какой извращённый, если не безумный, разум мог создать подобное? Ле Саж решил для себя не смотреть по сторонам; впрочем, стены всё равно привлекали его внимание, словно магнит. Их, несомненно, покрывала какая-то ткань, возможно, даже гидроизолирующий пластик, впрочем, покрытие это уже во многих местах облезло и даже оборвалось.

Только присмотревшись к подозрительным бурым пятнам, то и дело видневшимся на обивке, Ле Саж похолодел – материалом для неё послужила человеческая кожа, содранная с несчастных жертв. Не в силах более сдерживать тошноту, он позволил содержимому своего желудка присоединиться к жидким нечистотам, в которых стоял.

Вокруг вспыхнули огни – искусно сработанные светопанели имитировали пламя, охватившее зал. Красноликие умолкли.