Иррегулярный интеллект

– Мы все безмерно благодарны нашему лидеру, юной Френни Схизофф, которая не побоялась в трудную годину взвалить на свои женские плечи ответственность за руководство КомиСвободой, – говоря так, Никод почему-то указал широким, достаточно неопределённым жестом в сторону Моррида. – Однако сейчас настало время демократии, и народу Гейомии необходим всенародно избранный лидер, умеющий править жёстко, но просвещённо – и без какого-либо авторитаризма! – Никод повысил голос почти до крика и осуждающе воздел указующий перст, впрочем, ещё никого и ни в чём не обвиняя. Ле Сажу стало понятно, что ректор аккуратно подвигает Моррида в сторону, давая всем понять: Король Канализации сделал своё дело и уже не нужен – более того, он дурно пахнет.

– Только принимая каждое ответственное решение после соответствующего одобрения, полученного от народа, такой правитель сможет считаться соответствующим своей высокой должности – и лишь на таких условиях я согласен признать любого – подчёркиваю, любого! – из присутствующих Президентом, разумеется, после демократических выборов.

Никод закончил и, дождавшись благодарственных аплодисментов, сел. Слово взял Гаспар.

– Я глубоко уважаю ректора Университета, несомненно, наиболее образованного человека Гейомии, однако вынужден высказать некоторые замечания, которые приблизят его несколько абстрактные и идеалистические воззрения к нашим непростым реалиям.

Неэвклидов шахматист, говорил, не вставая, откинувшись на спинку стула и чуть покачиваясь на ножках. Складывалось впечатление, будто он треплется с поклонниками за кружкой пива в дешёвой забегаловке.

– В общем, нам действительно нужно избрать Президента, и, несомненно, это должен быть достойный человек, убелённый сединами и окружённый всеобщим уважением, как наш глубокоуважаемый Ни-Ни. – Гаспар указал на Никода, который только кисло улыбнулся в ответ. Ле Сажу показалось, что эта реприза как раз имела целью подорвать авторитет «глубокоуважаемого» в глазах присутствующих.

– Однако! – Гаспар сокрушённо покачал головой. – Ректор Никод, занимая высокое положение во времена тирании Рихтера, к сожалению, не пользуется у наших молодых и зачастую не в меру горячих воинов достаточным доверием. Поэтому я вынужден предложить свою, достаточно скромную и далеко не столь достойную кандидатуру.

Ещё до того, как кто-либо успел отреагировать на выступление Гаспара, Шимрон громко поддержал известного спортсмена:

– Кандидат должен быть один, это вне сомнения! Если мы пойдём на выборы отдельно, это превратится в гражданскую войну. Поэтому давайте решим сейчас, кто станет единым кандидатом от КомиСвободы.

Никод, украдкой бросив печальный взгляд на своего сына, одурманенного психоделическим наркотиком, вздохнул и склонил голову в знак согласия.

– Что ж, давайте решать здесь, за закрытыми дверями.

Шимрон пригладил руками длинный хвост своих светлых волос:

– Я поддерживаю кандидатуру Гарфа Гаспара. – Ле Саж, изначально подозревавший, что эти двое действуют заодно, получил убедительное тому подтверждение. Черноспины и Анархо-Антихрист XI молчали, видимо, уже заключив какие-то предварительные договорённости с пригласившим их Гаспаром.

Чуть заметно кивнув своим мыслям, новоиспечённый министр культуры перевёл взгляд на Эльзера, однако тому явно было не до судеб Гейомии. Сладкие грёзы владели командиром студотрядов.

Все выжидающе смотрели на Никода: впрочем, тот, казалось, никак не мог смириться с очевидным поражением его семьи. Наконец, натужно вздохнув, Ни-Ни собрался было что-то сказать, но слова согласия так и не сорвались с его уст. Оглушительный рык Моррида принудил его умолкнуть.

– Я говорю как муж, и, согласно традициям Иррегуляров, имею право на всё, чем владеет моя жена, Френт. Её титул, её уважение – мои по праву сильного. Я возглавляю РевИсполКом и я должен быть единым кандидатом на выборах!

Потрясённые члены КомиСвободы на минуту потеряли дар речи от столь неожиданного заявления. Онемение их объяснялось ещё и тем, что источником претензий выступал трёхметровый, вооружённый до зубов гигант.

– Моррид – сильный! Он – мой мужчина, – Френни, восхищённо улыбаясь, захлопала в ладоши.

Никод, оправившись от шока, примирительно вытянул руки вперёд и начал делать ими некие пассы, словно успокаивая буяна:

– Очень хорошо, Моррид. Только давайте всё обсудим…

Моррид, чей «третий глаз» зловеще блеснул в отблесках полыхавшего за окном пожара, кивнул:

– Что ж, давайте обсудим правила поединка – и решим всё как двое мужчин.

Никод растерянно оглянулся по сторонам, словно ища поддержки.

Моррид, чьи восемь рук в любой момент могли применить целый арсенал, носимый им на поясе, обладал столь впечатляющей огневой мощью, что только безумец отважился бы сразиться с ним. К тому же за его спиной стояли грозные штурмовые отряды, ведомые Радаем. Армейские склады с вооружением и боеприпасами также находились под контролем Моррида, что давало ему стратегическое преимущество в случае, если начнутся уличные бои.