Иные земли

– Я ничего не утверждаю наверняка. – Эта беседа начала ему надоедать, и Ган пожалел, что вообще ее затеял. Артем – не Тоша. Он не умеет просто принять к сведению – ему обязательно нужно задать все вопросы, которые вообще может придумать человек. – Я просто хочу, чтобы ты имел это в виду. Она не друг тебе или мне. Так что не позволяй ей подменить своей целью то, что действительно важно нам обоим.

Артем как-то сник, и Гану стало жаль его – так же внезапно и иррационально, как до этого – убитую птицу. Парню пришлось нелегко – даже труднее с учетом того, что в первые недели здесь Ган оказался обузой. И все же Артем умудрился не только уцелеть, но и спасти его самого.

– Слушай, мы выберемся отсюда, ладно?

Когда-то Ган без особых угрызений совести оставил бы Артема разбираться с проблемами в одиночестве. Но теперь добрый поступок Артема встал между ним и желанием послать всех к чертям и потихоньку смыться ночью с холем, оружием и запасом еды, чтобы искать выход в одиночку.

Дело было не только в том, что он чувствовал себя обязанным мальчишке. Ган хорошо помнил, как изменилось лицо Каи там, у лабораторий, когда она поняла, что он хочет покинуть город без Артема. Он был абсолютно уверен: не случись вскоре то, чему было суждено случиться, Кая бы наверняка настояла на том, чтобы дать Артему последний шанс присоединиться к их побегу из Красного города.

Если ему удастся вернуться назад, а Артема с ним не будет, что она скажет? Ему вряд ли удастся доказать, что он сделал все возможное для возвращения ее друга детства. Кая поддразнивала Артема, как всегда дразнят старшие сестры и братья младших, понукала им, как девушки всегда понукают теми, кто в них влюблен и слишком слаб, чтобы скрыть это – или добиться своего.

И все же он был ей дорог. Он был ее семьей – всем, что от нее осталось. Нельзя возвращаться без него.

«Зачем ты думаешь о себе хуже, чем ты есть на самом деле? Ты не бросил бы его. Ты привык отвечать за людей».

– Уходи.

– Что?..

– Я говорю, мы выберемся, – пробормотал он и хлопнул Артема по плечу свободной рукой. – Не раскисай. Вернемся героями – так что гляди в оба, а то с трофеями у нас пока что-то негусто.

Артем невесело улыбнулся:

– Это точно.

– Ладно, пойдем, а то темнеет. Надо поесть…

– Ты уверен, что стоит, ну… – Артем осторожно кивнул на тушку, явно боясь разозлить князя прямым вопросом. Но Ган прекрасно понял, о чем именно тот собирался спросить.

– Уверен, – отрезал он и со вздохом продолжил: по Артему было видно, что он просто так не отстанет. – Братец, как бы ни работало то, что у них тут работает, находятся те, кто ставит свободу воли выше… всего остального.

– Возможно, но… у всего есть последствия, – осторожно сказал Артем, и Ган фыркнул:

– Ты предупреди, если решишь заделаться религиозным фанатиком, ладно?

Артем собирался сказать что-то еще, но Ган не дал ему продолжить:

– Не сходи с ума. Психов тут и без тебя хватает. Если я начну совершать молебен каждый раз перед тем, как понадобится кого-то убить, от меня будет мало проку. Тошнота – не самая страшная вещь на свете. Позволять лезть кому-то тебе в мозги гораздо хуже.

Поколебавшись, Артем кивнул:

– Наверное, ты прав. Давай просто вернемся и…

– Хорошая идея, парни. Но поздновато она пришла вам в голову.

Ган обернулся, уронил птицу себе под ноги, освобождая руки, потянулся к ножу на поясе.

– Не надо.

Три вышедших из леса огней человека, все мужчины, были очень высокими – выше, чем Хи. Ган даже подумал мельком, что они не люди. Слишком странно посверкивали золотом радужки их глаз – а густые кудри казались в мягком сиянии листвы в наступающих сумерках какими-то зеленоватыми. Двое были средних лет, а третий – подросток, младше Артема с виду. У их ног, медленно охаживая себя по бокам длинным гибким хвостом, стоял лесной пес, и пасть его была приоткрыта, как зияющая рана. На мерцающую хвою падала с шипением зеленоватая слюна. На шее у пса был железный ошейник – ни на одном прежде Ган такого не видел. Ошейник был затянут туго, и, судя по всему, доброты псу это не прибавляло. Он свирепо скалил зубы, как будто готовясь напасть.

– Что вам надо, ребята? – спросил Ган, делая маленький шаг вперед, но убирая руку от ножа.

Дайны и Хи, как назло, не было видно, а ведь им давно уже следовало задуматься, куда они с Артемом запропастились. Он мог бы взять на себя двоих – может, даже троих, если у них не было огнестрельного оружия – бывает ли здесь вообще огнестрельное оружие? – и если бы ему сказочно повезло. Но пес, следящий за ним немигающим змеиным взглядом, исключал сказочное везение.

– Мы не хотим неприятностей. – Выдавая эту универсальную для любого мира формулу, Ган бросил быстрый взгляд на Артема, растерянного и побледневшего. Кажется, тот даже забыл, что на поясе у него тоже имеется нож. Рассчитывать на него не приходилось.

«Я могу помочь».

Тофф.

– Плевать нам, чего вы хотите, а чего нет, – сказал тот из троих, что был самым юным и потому хорохорился больше всех. – Это наш лес. Браконьерам тут не рады.