Иные города (СИ)

Когда музыка завершилась, зал разразился аплодисментами. Под них незнакомец отвел Настю обратно к застывшей и изумленной Лике, элегантно поклонился, поцеловал ей руку и, подхватив Лику, отправился танцевать следующий танец, но в этот раз к ним присоединились остальные маски. Бал начался.

Насте казалось, что первый танец раскрепостил ее и освободил от скованности. Она танцевала с Диего, Джонни, Цезарем, ее приглашали незнакомцы… Когда пробило двенадцать часов, гости сняли маски. И теперь все начали знакомиться друг с другом, обнимать неузнанных ранее друзей. Через полчаса их пригласили в соседний зал, где были накрыты длинные столы, все расселись согласно указанным на карточках именам, Настя оказалась между Диего и Джонни. Огромная ель, украшенная игрушками и огнями, стояла в противоположном углу залы, заваленная подарками.

Она поискала глазами незнакомца в черном, но не увидела его поблизости. Пока все шумно рассаживались, Настя вышла на балкон глотнуть свежего воздуха. Лакей, стоящий рядом с балконной дверью, подал ей теплую накидку. Воздух был холодным и сырым, но Настя дышала им с восторгом. Город, лежавший перед ней в полусвете и полутьме, был прекрасен. Волшебно было все в эти часы. Настя подумала, сколько таких ночей прожила Венеция, сколько удивительных событий.

Она облокотилась на каменную балюстраду, глядя вниз, на канал, когда за ее спиной раздался вкрадчивый, перекатистый и чуть хрипловатый голос, от которого у нее по шее пошли мурашки, словно кто-то мягко ласкал ее кожу.

— Прекрасный вечер, не правда ли?

Настя еще не развернулась, но уже знала, кому принадлежит этот голос. Незнакомец в черном стоял чуть позади нее, держа руки за спиной. Свет от залы падал ему в спину. Лицо его было в темноте. Настя знала, что ее-то лицо как раз хорошо освещено. Поэтому она поспешила вновь отвернуться от света и ответила:

— Да, чудесный!

— Этот город стоит на воде, этот дворец стоит на вбитых в дно деревянных брусьях. Чудо человеческого упрямства. Если человек задумал построить город, даже республику на воде, его ничто не остановит.

Она прикрыла глаза и позволила его голосу свободно окутать ее в свою магию. Он словно ласковый шелк облегал ее фигуру.

— Анастасия… красивое имя. Оно Вам нравится? — он подошел к ней и положил руки рядом с ней на каменное ограждение балкона.

— Откуда Вы знаете, как меня зовут?

— Это не секрет, если Вас представляют направо и налево. Новое лицо в нашей небольшой семье не остается незамеченным.

— Ничего себе небольшая… А Вы из какого агентства?

— Из венецианского. Увы, но сырость этого города навеки со мной, — он усмехнулся. — И как Вам Барселона?

— Я ее полюбила, — улыбнулась Настя. — Это город совершенно неожиданных знакомств.

— Вижу, что с Венецией у Барселоны много общего, — улыбнулся он в ответ.

Настя вдруг смутилась. Он стоял так близко, а совсем недавно танцевал с ней, крепко держа ее за руку. В полусвете, освещавшем одну половину его повернутого к ней лица, она видела мужественную красоту, большие, красивые темные глаза с загнутыми ресницами, приоткрытые в полу-улыбке губы его притягивали ее взгляд, и неожиданно она осознала, что думает о том, как он целуется. Она так испугалась этого, что отпрянула, словно и в самом деле хотела его поцеловать.

— Простите, я замерзла, — неловко повернувшись, она вошла в зал, понимая, что идет через силу, словно одеревенев от холода, но при этом, щеки ее жгло так, что казалось, они ярко багрового цвета. Но, увидев себя в отражении зеркала, она поняла, что то был только легкий румянец.

Он вышел с балкона вслед, задумчиво глядя перед собой и слегка улыбаясь. Она уже жалела, что сбежала. Но вернуться в прошлое невозможно. Поискав свою команду, Настя присоединилась к ней. Странное дело, но Джонни вдруг показался ей таким далеким, что она испугалась. Определенно, в этот вечер она немного не в себе, если сердце не бьется чаще, когда Джонни берет ее под руку. Мыслями она возвращалась к незнакомцу в черном.

Разве может быть человек так красив? Так притягателен? Все в нем казалось невероятным собранием достоинств: от вкрадчивого голоса до неторопливых, полных благородства движений. Но даже не это было главным. Настя долго не могла объяснить, что ощущает, пока вдруг не поняла, а поняв, не ощутила это сильнее: словно его душа была связана с ее душой невидимой и прочной вязью, и сила натяжения была такова, что она ощущала его, даже если не смотрела в его сторону. Даже если забывалась в разговоре с друзьями, часть ее существа знала, где он находится, словно она чувствовала натяжение и направление связующей их нити. Она отчаянно боролась с этим ощущением, старалась оторваться, освободиться, но казалось, что чем больше времени проходит в этой зале, тем сильнее становится эта связь.