Иные. Часть 1

Горячие руки принялись изучать мое податливое тело, и вслед за его прикосновениями тянулась дорожка удовольствия, пронзавшего меня словно ток. Я не чувствовала никакого стеснения, даже когда Праймер коснулся меня там, где еще никто не трогал! Напротив, я желала этих прикосновений, изгибалась, когда он касался груди и задевал соски, превратившиеся в твердые бусины.

– Это поможет тебе, – ответил мужчина, гипнотизируя меня пронзительными глазами.

Какое-то безумие творилось в моей голове… Я должна была чувствовать невероятный стыд, но ничего не могла с собой поделать!

В какой-то момент его ладонь скользнула по моему дрогнувшему животу, коснулась бедра и неожиданно оказалась прямо у меня между ног. Я резко втянула в себя воздух, зажмурилась и… черт возьми, бесстыдно сжала руку Праймера бедрами, когда он скользнул по чувствительным складочкам. Было так сладко, что я начала метаться как в бреду, как в лихорадке!

Боже, что же это такое?! Может, он отравил меня? Может, его слюна каким-то образом поработила мое тело на клеточном уровне?!

Я не представляла, как вернуть контроль. Никогда такого не испытывала! Что я вообще знала о близости между мужчиной и женщиной?! Все, но только теоретически. Правительство строго следило за воспитанием молодых умов. Любая пропаганда физической близости вне стен специальных учреждений каралась законом. Интимные отношения между лицами, не достигшими совершеннолетия, были строго запрещены.

Однако всегда есть исключения…

В тех районах, где я жила, трудно было оставаться в неведении. В соседней с нами квартире жила девушка, которая часто водила к себе разных мужчин. Когда через из-за стены доносились стоны, я старалась не думать о том, что ее бьют или другим способом причиняют боль! Но однажды она объяснила мне, глупышке-подростку, что кричит от удовольствия, которое доставляет ей мужчина.

Тогда я не поняла истинного значения ее слов. Вскоре мы переехали – мама всеми способами оберегала меня от подобного. А в шестнадцать я узнала, что близость – это не просто процесс размножения, и что существует такое понятие, как сексуальное возбуждение. Но я и представить не могла, что со мной сейчас происходит именно это…

Дыхание Праймера обжигало кожу на шее, а его пальцы непрерывно ласкали меня между ног. Хотелось то ли плакать, то ли просить его не останавливаться! Я извивалась, пыхтела и еле сдерживалась, чтобы не прижаться к нему еще теснее и жадно не вдохнуть запах, будоражащий обоняние.

Когда с моих губ начали срываться невольные стоны, мужчина неожиданно переместился и придавил меня своим телом прямо между бедер. Я распахнула глаза, ощутив, как горячая, твердая плоть оказалась у входа в запретное место, и время словно остановилось.

Мои щеки горели, взгляд не отрывался от лица Праймера, а сердце сбивалось с ритма. Я поняла, что мне хотелось это почувствовать. Что-то большее, незнакомое и сильное! Будто, прочитав мои мысли, Иной усилил давление, и плоть податливо разошлась, выбив вздох облегчения из моей груди. Но через секунду, когда он углубился в меня одним резким движением, все изменилось.

Опоясывающая боль пронзила низ живота, и в комнате раздался рваный крик.

– Ай… Больно, больно!.. – всхлипнула я и изо всех сил уперлась руками в стальную грудь мужчины, который неумолимо продолжал заполнять мое лоно.

Сдвинуть нависшую надо мной скалу было невозможно. Почуяв сопротивление, мужчина лишь придавил меня корпусом и неожиданно поймал лицо рукой, заставляя смотреть на себя.

– Впусти меня, – велел он металлическим голосом. – Я не хочу причинять тебе боль, но ты должна сама это сделать.

Я испуганно уставилась на Праймера, глаза которого изменили цвет и потемнели, словно с ним что-то происходило… Но, видимо, его слова как-то подействовали на мое сознание, потому что, когда он снова вошел в меня, я ощутила саднящую боль, но постаралась сдержать стон и преодолеть страх. Очень хотелось верить, что он говорит правду… Да у меня и выбора-то не было, кроме как довериться этому человеку и попытаться расслабиться.

Толчок…

Еще толчок…

С каждым разом действительно становилось легче, а движения Праймера тем временем набирали темп. Когда жжение совсем притупилось, я неожиданно осознала, что это случилось…

Я больше не была невинной.

Осознание этого факта породило странное ощущение пустоты, словно на каком-то очень важном уровне я больше не принадлежала себе, или что этот мужчина без спроса забрал часть меня.