Invisible Doctrine: The Secret History of Neoliberalism

В доминирующей модели представительной демократии на каждых выборах в кучу собираются сотни вопросов, но голосование, как правило, происходит только по одному или двум из них. Затем правительство предполагает согласие на всю свою политическую платформу и, если оно имеет большинство в Конгрессе или Парламенте, на все остальное, что оно хочет ввести. Мы не принимаем презумпцию согласия в сексе. Почему мы должны принимать его в политике?

Обычный ответ любому, кто стремится к политическим переменам, звучит так: "Так почему бы вам не баллотироваться?". Это означает, что единственная политическая роль, которую может играть гражданин, - это стать представителем, а в период между выборами только избранные имеют законный голос. Это демократия в самом поверхностном и слабом смысле - открытое приглашение для захвата системы элитами. Однако были предложены гораздо более богатые концепции демократии.

Одна из таких моделей была описана покойным Мюрреем Букчиным, американским литейщиком, автопромышленником и профсоюзным активистом, который стал профессором в области, которую он помог развить: социальной экологии. В своей книге "Следующая революция" он проводит важнейшее различие между государственным управлением и политикой. Он рассматривает государство как силу для господства, а государственное управление - как средство, с помощью которого оно поддерживается. Политика, напротив, - это "активное участие свободных граждан" в их собственных делах. Он рассматривает муниципалитет (деревню, поселок или город) как место, где мы впервые начали исследовать нашу общую человечность. Именно на этой арене мы можем заложить основы "по-настоящему свободного и экологического общества".

В отличие от классических анархистов, Букчин предлагает структурированную и гипердемократическую политическую систему, построенную на голосовании по большинству голосов. Она начинается с народных собраний, созываемых независимо от государства и открытых для всех желающих жителей района. По мере роста числа собраний они создают конфедерации, полномочия которых не передаются вниз, а делегируются вверх. Собрания посылают делегатов, которые представляют их в конфедеральных советах, но эти делегаты не имеют собственных полномочий: они могут только передавать, координировать и исполнять решения, переданные им. В отличие от обычных выборных должностных лиц, эти делегаты могут быть отозваны в любой момент. По замыслу Букчина, эти конфедерации будут становиться все более автономными, предлагая альтернативную модель управления, в которой местное самоуправление, экологическая устойчивость и социальная справедливость будут приоритетнее целей государства.

Букчин видит, как эти собрания постепенно приобретают контроль над элементами местной экономики. Гражданские банки будут финансировать покупку земли и предприятия, принадлежащие сообществу. Средства будут реинвестироваться внутри общин, а не перекачиваться в оффшорные холдинги, укрепляя и расширяя "общину" (к этому понятию мы еще вернемся в ближайшее время). Цель - заменить не только государственное, но и экономическое господство.

Его подход стал главным источником вдохновения в автономном регионе на северо-востоке Сирии, широко известном как Рожава. После того как местные жители победили террористов ИГИЛ, а сирийское правительство вывело свои войска, чтобы вести гражданскую войну в других странах, с 2012 года рожавцы воспользовались возможностью построить свою собственную политику. В чрезвычайно сложных условиях они создали политику, в которой люди имеют больше свободы и контроля, чем где-либо в соседних регионах. Это отнюдь не идеальная республика, но благодаря совещательной демократии, когда граждане собираются вместе, чтобы лично обсудить и решить свои проблемы, ее жителям удалось воплотить идеи Букчина в жизнь на уровне, который многие считали невозможным.

В этом заключается одна из необычных особенностей совещательной демократии, основанной на участии: на практике она работает лучше, чем в теории. Многие препятствия, которые представляют себе критики, исчезают, поскольку люди преображаются в процессе, в котором они участвуют.

Классический пример - практика "партисипаторного бюджетирования" в Порту-Алегри, южная Бразилия. В годы своего расцвета (1989-2004), до того как система была свернута более враждебным местным правительством, она изменила жизнь города. В эти годы горожане могли решать, как должен быть потрачен весь городской инвестиционный бюджет. Процесс был разработан совместными усилиями городских властей и жителей. Он мог развиваться по мере того, как горожане предлагали улучшения. Обсуждения бюджета были открыты для всех, и в них принимали участие около 50 000 человек в год.