Invisible Doctrine: The Secret History of Neoliberalism

Там, где нас игнорировали и эксплуатировали, мы можем возродить нашу политику. Мы можем вернуть демократию людям, которые ее захватили. Мы можем использовать новые, более справедливые правила выборов, чтобы гарантировать, что финансовая власть больше никогда не будет преобладать над демократической. Представительная демократия должна быть дополнена демократией участия, позволяющей нам совершенствовать свой политический выбор. Этот выбор должен осуществляться как можно чаще на местном уровне. Если что-то можно решить на местном уровне, это не должно определяться на национальном.

Мы называем этот сдвиг, направленный на возвращение себе части полномочий, которые были отобраны у наших сообществ, "политикой принадлежности" - то, что, по нашему мнению, может заинтересовать широкий круг людей. Среди немногих ценностей, разделяемых как левыми, так и правыми, - принадлежность и сообщество. Мы можем понимать под ними немного разные вещи, но, по крайней мере, мы можем начать с общего языка. Большую часть политики можно рассматривать как поиск принадлежности - фундаментальной человеческой потребности. Даже фашисты стремятся к общности и принадлежности, хотя и в тревожном варианте, когда все выглядят одинаково, верят одинаково, носят одинаковую форму, размахивают одинаковым флагом и скандируют одинаковые лозунги.

Чтобы отвести людей от фашизма - обычная реакция на политическую и социальную дисфункцию - требуется ответить на потребность в принадлежности. Фашизм стремится к объединяющей сети: той, которая объединяет людей из однородной группы. Его противоположностью является сеть связей: та, которая объединяет людей из разных групп. Только создавая достаточно богатые и яркие объединяющие сообщества, мы можем надеяться, что сможем предотвратить стремление людей зарыться в безопасность объединяющего сообщества, защищаясь от "других".

Итак, наша новая история восстановления может выглядеть примерно так:

На земле царит беспорядок, вызванный могущественными и гнусными силами людей, которые говорят нам, что наша высшая цель в жизни - драться, как бродячие собаки за мусорный бак. Но герои этой истории, простые люди, давно лишенные демократической власти, которую нам обещали, восстанут против этого беспорядка. Мы будем бороться с этими зловещими силами, создавая богатые, увлекательные, совместные, инклюзивные и щедрые сообщества. Тем самым мы восстановим гармонию на земле.

Наша задача - рассказать историю, которая осветит путь к лучшему миру.

 

23.ПОЛИТИКА ПРИНАДЛЕЖНОСТИ

 

В политике нет ничего постоянного, ни одна победа не является окончательной, да и не должна быть таковой. Политическую жизнь можно рассматривать как вечную борьбу с угнетающей властью. В неолиберализме очень богатые люди нашли аргумент, оправдывающий их собственную угнетающую власть, а затем наняли лучших умов, которых они могли купить, чтобы доработать свой нарратив в мощную и устойчивую доктрину.

Когда неолиберализм будет оспорен или заменен новой политической историей, те, кто хочет расширить свою власть за счет других, постараются найти другой способ убедить нас в том, что то, что хорошо для них, хорошо для всех. Потом еще один. И еще одно. Момент, когда общество перестает искать новые средства противостояния постоянным инновациям элиты, - это момент, когда политика терпит крах.

Наш недостаток в том, что мы никогда не привлечем тех денег, на которые может рассчитывать неолиберальный Интернационал. Но у нас есть преимущество - мы можем говорить непосредственно об интересах подавляющего большинства людей, а не против них.

Нам нужно вернуть социальный смысл терминам, которые были захвачены и присвоены теми самыми силами, против которых они изначально были направлены. Такие термины, как "свобода", "возвращение контроля" и "власть элиты".

Под словом "свобода" мы понимаем не свободу богатых делать все, что им заблагорассудится, невзирая на последствия, а широкие и общедоступные свободы. Это требует от нас наложения демократических ограничений на деспотичные, монополистические и разрушительные формы власти. Под "возвращением контроля" мы подразумеваем предоставление людям возможности определять политический и экономический курс своей жизни таким образом, чтобы не ограничивать самоопределение других людей. Под "элитарной властью" мы понимаем власть тех, кто осуществляет реальное экономическое и политическое господство, а не тех, кто имеет высшее образование.

Но как нам следовать этим ценностям, не создавая новых систем угнетения? Как после десятилетий разочарования политикой в экономике вновь увлечься политикой?

Один из самых странных и нелогичных аспектов современной политической жизни - это принятие в якобы демократических обществах поведения, которое мы не потерпели бы в любом другом контексте. Во многих обществах контролирующее и принуждающее поведение в отношениях больше не является законным. Но когда политики обращаются с нами подобным образом, мы прославляем их как "сильных лидеров".