Инверсия за тридевять парсеков

Я догадывалась, что так будет, поэтому не удивлялась. Да, однозначный ответ на вопрос «Жив ли Фил Ревенсон?» еще не прозвучал, но взбудораженному обществу хотелось спокойствия. Люди надеялись услышать эту новость; она сулила возвращение в зону комфорта, к привычному миру, где пираты – это знакомое, но очень далекое зло. Я бы тоже многое отдала, лишь бы поверить, что Сергей больше никому не навредит. Иногда даже допускала такую возможность, и в душе на короткий срок поселялось теплое чувство безмятежности. Но стоило закрыть глаза, и бесконечная череда воспоминаний обрушивалась на меня ледяной волной.

Мне выбивали зубы, обжигали, кусали, неоднократно пытались убить – и все нипочем! Кто бы мог подумать, что ласковая улыбка маньяка так меня подкосит…

– О чем задумалась?

Нервно подскочив, я обнаружила, что напротив сидит Рим, положивший голову на сложенные на столе руки. Когда он пришел, я не заметила, крепко уйдя в свои мысли.

– Да так, по работе.

– Врушка.

– Слушай, тут и без тебя слишком много психологов! Не начинай!

– Между прочим, психология и для контактера предмет профильный, – как ни в чем не бывало прокомментировал Рим. – У нас с Тори вообще курсы схожие. Но в любом случае, я не собираюсь сейчас с тобой спорить. Скажи лучше, не хочешь ли завтра слетать со мной на высадку?

После совместного плена у пиратов Рим несколько пересмотрел свои взгляды относительно «балласта» и стал гораздо терпимее к просьбам привезти что-то в отдел. Но взять меня с собой предложил лишь однажды: на Меральду, в тот самый раз, когда с блеском доказал, что препятствий между нами нет.

К сожалению, по возвращении нас вызвали в полицию для дачи показаний, ну и дальше по нарастающей. Мое эмоциональное состояние ухудшалось с каждым днем, и я закуклилась в этом дурацком ожидании, когда же наконец все будет хорошо. А вот Рим справился, спокойно принял паузу и теперь просто ждал, когда я вернусь в этот мир, чтобы снова нажать кнопку «старт».

Мне вдруг ужасно захотелось снова оказаться на том пляже вместе с ним.

– С удовольствием!

– Отлично! Осталось уломать остальных.

– Кого, твиникийцев?..

– Нет, надо вытащить Финика и Туоми. Они самые веселые, и им есть на кого оставить работу. Позвал бы и Хоку, но из вас двоих ты мне больше по вкусу.

– Это, прости, зачем? – опешила я.

Надеюсь, он не предложение руки и сердца мне делать собрался при всех? Не то чтобы я сомневалась в своих или его чувствах, но не сейчас же, е-мое! Мы вместе без году неделю, а если вычесть время моих психозов, когда я ничего и никого вокруг не замечала, то вообще пару дней!

К счастью, Рим был чуть более рациональным, чем мне с перепугу вообразилось.

– Тори возжелала посетить планету вместе с группой высадки. Мы полны решимости показать нашему драгоценному конфликтологу все, на что способны.

– О-о, битва века! Трепещите, дамы и господа! Контактер против злобного конфликтолога: чья возьмет?

– Рад, что к тебе возвращается сарказм, – нежно прищурился Рим. – Глядишь, и чувство юмора когда-нибудь проклюнется.

***

Первым делом заглянули к бортинженерам. Те занималась «оптимизацией», но чего и для чего, мы так и не поняли. Вежливые расспросы привели к тому, что Туоми выгнала нас из машинного, заявив, что раз мы против прогресса, то можем валить в каменные века и убиться там палкой-копалкой. Следом за нами вылетел Кай, эксцентрично потрясающий руками:

– Я твой начальник! И я запрещаю, слышишь?!

– Архаист! – выплюнула Туоми, с грохотом задвигая дверь и от души пиная ее изнутри. Кай, охнув, захлопотал над получившейся «грыжей».

– Она опять ломает корабль? – напрягся Рим.

Вообще-то техножрецы ладили, но бесшабашная Туоми порой устраивала нам катаклизмы, не согласовав сие решение не только с Каем, но и вообще с кем бы то ни было. Впрочем, последствия они всегда устраняли вместе, так что обходилось без жертв.

– Хочет отключить связь на время. У нас есть идея, как объединить космическую с межпланеткой. Если получится, экипаж сможет звонить домой прямо из кают, и терминалы эвакуационной палубы наконец-то разгрузятся.

– Не думал, что это возможно.

Кай, не прерывая диалога, прогревал пластик какой-то хитрой складной горелкой, заставляя его вгибаться обратно. Горелку саму бы не мешало починить: она то и дело гасла, зля техника еще больше.

– Ну и правильно делал! Это все равно что твой экзоскелет на Сашу приладить: долго, сложно и непредсказуемо. А эта, – возмущенный кивок в сторону машинного, – утверждает, что подключит все за пару оборотов!

– Два оборота без связи в космосе?!

– Вот и я ей говорю!

Горелка издала усталое «чих!» и дальше сотрудничать отказалась. Кай повертел ее так и эдак и с тяжелым вздохом убрал в карман. Оглядел недовыпрямленную дверь и трагически уставился на Рима.

– Эксплуатируют как хотят! – констатировал тот, поняв его без слов, и раскалившейся рукой вдавил пластик обратно. Потемневшее пятно от его ладони быстро заросло само.

– А вы чего пришли-то?

Выяснив, что ничего нигде не сломалось, Кай расслабился и сам напросился с нами. Соваться к Туоми все равно было бессмысленно, так что Рим замену утвердил.