Интерфейс

Доктор Лоуренс любил эти первые секунды, когда он оказывался в фокусе внимания миллионов людей, он гордился тем, что в отличие от многих других, выступал без бумажки и телесуфлера, короче говоря, он обожал собственную бойкость – если у Бари Сандерса из «Львов» были молниеносные рывки, то у профессора – экспромты и меткие остроты. Это был шанс плюнуть в лицо безъязыким массам – так же прекрасно, как впервые трахнуть новую студентку.

– Не буду ходить вокруг да около: эта страна находится в шаге от катастрофы.

Это было хорошо сказано; это заставит их заткнуться. Доктор Лоуренс безо всякой необходимости прочистил горло и сделал глоток воды.

– Может статься, что нас ждут последние свободные президентские выборы. Я делаю это тревожное заявление по следующим причинам.

Наш национальный долг достиг уровня в десять триллионов долларов, и это ясный признак общества, потерявшего равновесие – если не находящегося уже в свободном падении.

За несколько последних десятилетий никто из наших лидеров не выказал способности решать проблемы, с которыми во множестве сталкивается наша стареющая, дряхлеющая демократическая система.

Федеральное руководство работает по рецептам поллстеров и политологов; посредственности захватили исполнительную, законодательную и судебную власти, изгнав по-настоящему талантливых людей.

Признаки жизни заметны только на уровне правительств штатов, но вашингтонские альбатросы удерживают этих чиновников в состоянии перманентного паралича, выдвигая к ним непомерные требования.

Ценности, на которых когда-то стояла эта страна – тяжкий труд и честность, или, по выражению Эмерсона, «вера в собственные силы», выброшены, вместе с нашими финансами, к черту.

Доктор Лоуренс сделал паузу, чтобы дать словам впитаться.

– Есть ли в зале такие, кто видит в будущем хоть что-то хорошее? Мне неприятно быть столь резким, но любовь к своей стране и посвященная исследованиям жизнь заставили меня открыть эти дебаты вот такими размышлениями.

Столетие назад кандидат в президенты, окидывая взглядом события предшествующего десятилетия, видел лихорадочную активность в таких областях, как технологии, искусство и политика. В тот период такие люди, как Дизель, Бенц и Форд не покладая рук трудились, совершенствуя новое устройство под названием «автомобиль». Были установлены первые телефонные станции, в Бостоне строилась первая подземка, а Томас Эдисон открыл заведение, названное им «кинетоскопическим ателье» – первый кинотеатр. Граммофон, ракетный двигатель, радио и рентген были изобретены только-только. И если всех этих инноваций вам недостаточно, упомянем первый профессиональный футбольный матч, состоявшийся в Латробе, Пенсильвания.

В зале возникло шушуканье, разрешившееся хохотом. Коззано и доктор Лоуренс обменялись улыбками. Это был типичный прием доктора Лоуренса: острота, которую можно было расценивать и как подколку, и как комплимент. Коззано выбрал последний вариант.

– Но невзирая на стремительный технологический прогресс, политическая картина столетней давности была далеко не благостной. Наша экономика контролировалась из-за рубежа; безжалостные предприниматели жестоко эксплуатировали народ Соединенных Штатов; политическая система этой страны была сверху донизу поражена самой ужасающей коррупцией; между регионами и расами царила враждебность; иностранцы, прибывавшие к нам, подвергались гонениям за то лишь, что решили выбрать новую жизнь. В конце 1880-х беднейшие рабочие и фермеры Запада и Юга объединились, дав начало движению Популистов{65}. Им не удалось завоевать средний класс и города: их училия ушли в песок. Но из этого начинания выросло движение Прогрессистов{66}, одним из самых заметных представителей которого стал Уильям Дженнингс Брайан, который около ста лет назад произнес речь в этом самом городе. Его послание было простым: правительство для народа. Эффект оно произвело потрясающий. Прогрессивное движение распространилось по этой части страны со скоростью и яростью степного пожара. Прогрессисты соединили таланты лучших представителей Соединенных Штатов с амбициями семидесяти процентов народа – средних классов – чтобы переработать систему и позволить стране выстоять перед вызовами двадцатого столетия.

Сегодня мы нуждаемся в новом популизме и новом прогрессизме, мы должны снова изменить систему, чтобы тяжкий труд и честность оказались наконец в питательной среде, которая позволит нашим ценностям окрепнуть и распространиться, чтобы мы опять ощутили веру в собственные силы.

Сегодня мы взглянем на эти проблемы с различных точек зрения. Но я бы хотел начать с конкретного вопроса: с внешнеторгового дисбаланса.

Наступил январь следующего года, вы только что принесли присягу. Экономика по-прежнему пребывает в состоянии неустойчивости. Кажется, что позиции японцев в автомобилестроении совершенно неуязвимы. Как вы, являясь президентом, возьметесь за решение этой проблемы? Конгрессмен Маклейн?

37