Инклюз

Ей всегда казалось, что историческую связь прародителей их рода с индейцами тщательно скрывали: в их времена такие смешения были просто немыслимы и как минимум подвергались социальному осуждению. Но юной Джоанне на эти предрассудки было наплевать. С соседскими детьми она строила вигвамы, в которые укладывали кукол на обеденный сон. Однажды местный индеец Вэйн, который работал за мизерные деньги на скотоферме рядом с Калистогой, подарил девочке на день рождения старенькое одеяло и орлиное перо. Джоанна знала, что перо – непростой для индейцев подарок: оно символизировало силу и мудрость. Одеяло же он дарил не из рук в руки, а, будто обнимал им девочку, говоря: «Каждый раз, когда тебе будет одиноко, холодно или ты будешь вдалеке от дома, укутывайся в это одеяло, и все наше племя с любовью будет тебя защищать и согревать. Все духи, которым мы молились за жизнь, устремятся тебе на помощь, ведь я чувствую – ты одна из нас. Бери его всегда с собой в дальнюю дорогу и дорожи им больше, чем кошельком». Никогда девочка не видела подобной вышивки даже на индейских тканях. Цвет менялся от тускло-красного по краям к насыщенному бардовому в центре. По периметру были изображены исцеляющиеся группы людей. Они вставали с предсмертного одра на ноги. К ним из центра покрывала летели алые целительные линии.

В центре был нарисован человечек с огромным сердцем, от которого в разные стороны множились другие фигуры с неповторимыми свойствами. Один обладал огненной страстью. Голова другого светилась желтоватым ореолом идей, он становился символом мудрости и высшего знания. Был на одеяле силуэт смельчака, окруженного атрибутами войны и кроваво-красными телами под ногами. В других можно было узнать преданность или любовь.

Теперь, вспоминая детство и молчаливого Вэйна, Джоанна посмотрела на подлокотник кресла, проверяя лежит ли там ее индейское одеяло. Она всю жизнь бережно хранила его и куталась, когда болела. Хозяйка перевела взгляд на музыканта. «Не открывала ли я рот, закинув голову назад, как часто случается с пожилыми людьми во время сна?» – подумала она.

1 Гиперсомния — чрезмерная дневная сонливость. В некоторых вариантах применяется для описания термина нарколепсии.

15. Боль потери

___

Женщина стояла около дома на тротуаре, выложенного крупной морской галькой. Ее внимание привлекла большая вялая муха на камне. Крылья висели по бокам, и муха не обращала внимание на снующих мимо муравьев.

Хозяйка дома стала зевать, и это получилось у нее весьма затянуто. Сделав глубокий вдох, она замерла на несколько секунд, а затем всем телом вздрогнула и резко выдохнула весь воздух. Глаза налились слезами. Она вытерла их, и озноб вновь прокатился по всему ее телу, спрятанному под толстым домашним халатом.

Мама девочки полночи не могла уснуть и, выпив большую дозу снотворного, проспала до обеда. Ее сон прервал телефонный звонок. Она сняла с глаз ночную повязку и долго привыкала к ослепительному дневному свету. Одной рукой она закрывала глаза, другой держала телефонную трубку. Мужчина на том конце провода представился работником социальной службы и объяснил: хочет убедится, что хозяева дома. Через час к ним приедет психолог.

Ей казалось, что голова за ночь стала тяжелой, будто опухла. В сонном состоянии она не придумала как возразить, и только невнятное “Да, но мы… ” прозвучало осипшим голосом. Мужчина поспешно добавил несколько вежливых слов и положил трубку.

Теперь ничего другого не оставалось, кроме как встретить непрошенных гостей на подъездной дороге. Первый порыв был – лечь обратно в кровать и там обдумать, как действовать. Красные тяжелые веки сами закрывались, но женщина переборола слабость. Часа хватило, чтобы почистить зубы и хоть как-то привести себя в порядок. Уборка в доме не проводилась уже давно, потому ей не хотелось видеть никаких гостей, тем более из социальных служб.

Уставшая муха застыла перед стыком двух камней. Видимо, решила набраться сил перед преодолением щели. “Удивительно приятный день, чтоб отыскать себе подходящее местечко и отогреть бока, будь ты муха, или человек”, – подумала про себя женщина.

Почувствовав сладкое благоухание сирени, она подошла к ней ближе. Не было ни малейшего ветерка. Приятный аромат окутывал куст невидимым облаком. Женщина стояла в тени и чувствовала, как хорошо ей становилось. Никто, кроме насекомых, не нарушал тишину полудня, пока вдали не стал нарастать гул мотора.

Дочь давно уже проснулась и проводила время с куклой-марионеткой на заднем дворе. Но управлять ею девочка не собиралась, взяла ее скорее для создания мнимого общества, усадив подружку рядом. Сама она лежала на покрывале в тени забора. Через дырки в штакетных стыках досок она наблюдала за мамой.