Ингви фон Крузенштерн

— Скажу, что былинку с лица убирал, — подмигнул я.

— Ага, а чтобы не дёргалась, запустил руку под юбку, — сыграла Марина бровями.

— Но-но! Я же не лез ещё.

— Зато хотел.

— Не-е-ет, ты что. Я сыт, как медведь перед спячкой.

Она неверяще посмотрела.

— Ну чего?

— Ещё скажи, что я тебе не интересна.

— Конечно!

— А если огнём в бубен? — подняла она руку.

— Признаюсь, грешен, — охотно пошёл я на попятную и, склонившись к уху, говорю: — Я бы и сам испёк твои булочки в своих жарких ладонях.

Сопровождаемый хохотом, двинулся к мужской части отряда, ловя равновесие, от подскакивающей на кочках и ямах повозки.

— Ты, брат, столь же охочий до женщин, сколько я до денег.

Вейко только крякнул.

— Люблю прекрасное.

— Особенно в постели? — хитро глянул Иван.

— Чего только в постели-то? Можно и не только.

Тут уже рассмеялись вместе. Дед открыл кисет и я радостно отметил, что табаку там прибавилось. Пока забивает, говорит:

— Спасибо тебе, дружок, что слово замолвил. Вылечила меня ведунья. Ох вылечила! Я словно козлик теперь. Даже и не знаю куда силы девать.

— Есть место, — улыбнулся я, — и это кабак!

— Скоро будет, — ястребом глянул дед и подстегнул коня.

Глава 17

Мы проезжаем селение за селением, город за городом. Тракт обжит и многолюден, ночевать в поле не приходится, тем более денег с собой везём столько, что хватает на любые изыски.

Это удивительное чувство свободы. Впереди ждёт напряжённая работа и какие-то события, позади остались завершённые дела. Я словно оказался между двумя реками, на большом пологом камне и просто наблюдаю, наслаждаюсь моментом.

Не без тёмных пятен, конечно, ибо встречаются следы некроманта, похожие на пролитую отраву. Мне стало понятно, что в дальнейшем смогу безошибочно найти гада, если тот будет жить в одном со мной городе, ведь пространству он противен.

С небольшой хворью эфирный план справлялся сам, а где начинал подгнивать я быстро восстанавливал. Опыт уже есть.

С Мариной мы сначала только общались. Я чувствовал, что она испытывает влечение ко мне, но присутствовал некий барьер и я держал дистанцию. Однако, вскоре мы вошли во внутреннее взаимодействие и снова разделили постель. Это не пылкая и полная глубинной нежности любовь, как с Софией, а яркая, порочная и жёсткая гонка, в конце которой ты падаешь, содрогаясь и купаясь в вульгарном море удовольствия.

Тракт прижался к морю, завился, и мы выехали к красивому, словно сказочному поселению. С высоты холма оно выглядит, как небольшой кусочек города или разросшийся замок — несколько больших вытянутых зданий типа ратуши, с пиками башен и высокими сводчатыми окнами. Всё из серого и красного кирпича, улицы замощены плоским камнем. Высажены деревья и кусты, разбиты цветники. Журчат арыки и плещутся рыбки в искусственных прудах. Самое же поразительное — никаких стен и оборонительных сооружений.

— Это Петергоф, — оповестил Вейко, — собственно, гимназия и прилегающие к ней строения. Здесь есть всё необходимое для гимназиста, как для обучения, так и для отдыха и развлечений.

Мы заворожённо кивнули. Красота этих зданий, умело украшенных фигурами животных и сказочных существ, пленила меня. Всё выверено с ювелирной точностью. Омытый дождём городок, словно только выстроили, и не люди, а Боги.

— Божечки! — вдруг воскликнула Марина. — Я сейчас описаюсь от восхищения!

На её писк отозвался Иван:

— Ахренеть! Это не сон?

Вейко засмеялся, потом говорит:

— К счастью нет.

— И нам сюда? — уже я.

— Тебе — да, а за ребят не знаю. Жить тут есть где, ну и Санкт-Питербург недалеко.

— Великолепно! — заключил я, а Вейко тронул повозку к Петергофу.

Оставшийся путь провели в бурном обсуждении, да и поводов прибавилось. В городке много экипажей, в основном стоящих возле строений. Однако, всё это не простой извоз. Каждая повозка старается быть особенной, более шикарной, более громоздкой, что даже сбруе перепадает — кони сами подобны дворянам. Навоз с улицы убирается столь быстро, что я с удивлением не могу обнаружить ни единой кучи.

— Здесь учится элита, — пояснил Вейко, прищурив левый глаз. Говорит немного в нос, умудрился простыть после нашей недавней попойки.

— Мы тут белыми воронами будем, — скривила рот Марина.

— Чего это? — искренне удивился дедок.

Девушка даже растерялась.

— А не очевидно?

— Кроме вас ведь ещё есть простые люди. Наверняка и друзей найдёте. Наследники знатных родов вас не должны волновать, в гимназии оценивают по способностям.

— Вот-вот, — буркнула Марина, а нам на лица попросились кривые улыбки. — У этих — дури на брата.

— Так и Игорь не лыком шит.

Я глянул на Вейко с некоторой подозрительностью — всё же это не совсем тот человек, которому могу полностью раскрыться.

— Ладно Вам, дедушка. Мне просто повезло.

— Как скажешь, — хитро глянул он.