Информаторы (СИ)

Конвоир отошел в сторону, и Григорий вновь посмотрел на приближающуюся машину.

Дождь, противный мелкий осенний дождь — что может быть нуднее и надоедливее? Даже собаки, устав брехать, сидели тихо, словно придавленные свинцовым небом.

Все зэки, солдаты ждали приближения машины. Все понимали, что только от ее скорости зависит, когда люди и животные покинут это унылое местечко.

«Сейчас меня отвезут в то место, в котором я проведу семь лет, — равнодушно подумал Парфен и тут же поправил себя: — Если, конечно, раньше не пришьют! Не забывай — ты приговорен!»

Подумав так, он вспомнил первую ночь в «Матросской тишине».

* * *

Дверь закрылась за его спиной, и Григорий застыл у входа. Пять пар глаз, любопытных до жадности, уставились на человека, стоявшего со стопкой казенного белья у двери. Григорий, в свою очередь, смотрел на них. Попутно он отметил про себя, что камера мало чем отличается от той, что он покинул совсем недавно. Справедливости ради нужно сказать, что отличия все же были: она была больше размером, в два яруса стояли нары и между ними имелся узкий проход. В углу наличествовали необходимые для жизни туалет и умывальник. Но самое главное пока было для Гришки — пять пар глаз, рассматривающих нового сокамерника.

— Ну, проходи, — спрыгнул с верхнего яруса мужчина лет тридцати, довольно крепкого телосложения, в майке-безрукавке с замысловатой наколкой на плече. В улыбке обнажилась золотая фикса. Он сотворил дурашливо-шутливый жест рукой, приглашая Парфена. — Поведай нам, кто ты и что.

Григорий двинулся вперед, разглядывая, насколько успевал, остальных.

Вот пожилой уже мужчина, голова совершенно белая и на затылке большая лысина. Сидит в одних трусах и что-то штопает. На загорелом теле кое-где проглядывает синева наколок, выполненных крайне некачественно да и к тому же расплывшихся от времени. Сверху свесил голову молодой парень цыганской наружности с веселым, немного ехидным прищуром, наблюдая за новеньким. Мужчина лет сорока, может, чуть старше, с холодными бесцветными глазами и узким лицом, равнодушно смотрит в его сторону, взгляда не отводит. И наконец, в самом углу, дальше всех от «параши», еще один «пенсионер». Но этот не чета первому. Сравнивать их — все равно что сравнивать старый «Москвич» с новым «мерсом». Майка-безрукавка из дорогих, модных. Спортивные брюки «Найк». Рядом лежит небрежно брошенная куртка той же фирмы. Во рту сплошь «рыжие» коронки. Волосы, по большей части седые, аккуратно пострижены. Взгляд уверенный, изучающий.

— Присаживайся, парень, — предложил он, — будем знакомиться.

Григорий напрягся, ловя каждое движение остальных. Он не раз слышал байки о всевозможных тюремных приколах и проверках, устраиваемых при заселении. Особенного внимания удостаивались те, кто в первый раз переступал порог камеры. Он приготовился дать отпор или, по крайней мере, как мог постоять за себя. Но этого не потребовалось. Мужчина представился как Григорий Сергеевич, погоняло Химик, объяснил ему общие правила проживания в камере, расспросил, как и почему он тут оказался. Услышав, что Григорий из бригады Гены Хвороста, Химик заинтересовался. Но ничего не сказал парню, только указал:

— Вон твоя шконка. Отдыхай!

Григорий облегченно вздохнул и направился к своему месту. Остаток дня прошел спокойно, и, поужинав, Парфен улегся спать. Он думал, что сон не придет к нему, но уснул он на удивление быстро и проспал без снов до самого утра.

Проснулся он от чувства, что на него кто-то смотрит в упор. Григорий быстро открыл глаза и увидел, что лежащий напротив мужчина с узким лицом опять таращится на него. Парфен встретился с ним взглядом. Некоторое время они играли в переглядки, затем лежащий напротив отвел взгляд в сторону. Парфен всем нутром чувствовал исходящую от незнакомца опасность.

— Эй, парень! — окликнул его Химик.

Григорий не заставил себя ждать и спустился вниз.

— Присядь, базар есть, — негромко произнес авторитет.

Парфен присел к нему на краешек шконки.

— Малявочку за тебя передали ваши, привет тебе и все такое. «Дачку» зашлют сегодня-завтра, как только нужный человек на дежурство заступит. Да! Самое главное, — опытный вор понизил голос, — напротив тебя Калган лежит — остерегайся его. Они с Улыбкой кореша были. Пока я здесь, он не рискнет тебя тронуть. Но через пару недель я, дай бог, откинусь отсюда. Тогда Валета держись.

Григорий посмотрел на разбитного парня, который заговорил с ним первым, когда он переступил порог камеры. Тот подмигнул ему, улыбнувшись.

Парфен очень серьезно отнесся к словам вора. Теперь он понял тот пристальный взгляд, которым одаривал его лежащий напротив Калган — тот самый мужик средних лет с бесцветными рыбьими глазами. Григорий прикинул, сколько у него шансов выстоять в драке против мужчины, и понял, что немного.

Химик, казалось, прочитал его мысли, усмехнулся по-особому, по-блатному.

— Главное, живи правильно, по понятиям, и все пучком будет! — успокоил он парня.