Информатор

— Шериф Пикетт заезжал в пятницу выпить кофе. Знаете заправку Фрога Фримана севернее Стерлинга? В понедельник Фрог не закрывал свою лавочку допоздна, то есть не то что было открыто, но и не заперто. Какой-то человек зашел купить льда. Фрога уже грабили, поэтому он установил камеры. Хотите взглянуть?

Троица дружно кивнула, хотя без особой радости. Лиман пощелкал по клавиатуре и развернул монитор. Появилось видео — тяжелый грузовой пикап, стоящий перед магазином. Из кабины вылез водитель. Пассажир прижимал к носу окровавленный платок. Водитель исчез внутри магазина, но скоро вышел. Они уехали.

— Что это доказывает? — поинтересовался Кэппел.

— Ничего, но выглядит подозрительно, учитывая время, место и то, что, кроме них, на дороге никого не было.

— Ты намекаешь, — заговорил Хорн, — что человек с разбитым носом сидел за рулем угнанного пикапа, устроившего аварию?

Лиман пожал плечами:

— Какие намеки? Это не я снял, я просто показываю это вам.

— Ты проверил регистрационный номер? — осведомился вождь.

— Да. Номер флоридский, но фальшивый. В списках не значится. Зачем вешать на машину фальшивый номер, если не затеваешь какую-то гадость? На мой взгляд, фальшивый номер превращает этих двоих в подозреваемых. Пассажиру ударила в лицо раскрывшаяся подушка, отсюда кровь. Они не сообразили запастись льдом во второй машине, той, что с фальшивым номером, которой управлял второй человек с видео. Парни удирали с места аварии, видят — лавка Фрога открыта. Они не все продумали. Наверное, им просто не хватило мозгов. Про камеру над входом тоже не сообразили. Серьезный промах. Вот они, голубчики! Теперь их поимка — дело времени.

— Этого не произойдет, Лиман, — заявил вождь. — По крайней мере, сейчас. Ты этим заниматься не будешь. Я немедленно снимаю тебя с должности.

Лиман принял удар с неожиданным для него самого спокойствием. Он не спускал глаз с троицы, сложившей руки на толстых брюхах.

— На каком основании? — спросил он.

Вождь выдавил улыбочку:

— Я не обязан сообщать о причинах. Это называется волевым прекращением полномочий, предусмотренным нашими правилами. В качестве вождя я вправе нанимать и увольнять глав всех департаментов. Тебе это хорошо известно.

— Известно. — Понимая, что все кончено, Лиман решил напоследок позабавиться: — Как я погляжу, большие люди решили все замять. Это видео никогда не увидит свет. Загадки вокруг этой аварии так и останутся загадками. Человек погиб, убийцы остаются безнаказанными. Так получается, вождь?

— Я прошу тебя немедленно сдать дела! — прорычал вождь.

— Здесь мой кабинет, мои вещи.

— Кабинет больше не твой. Найди коробку, свали все в нее и выметайся. Мы ждем.

— Ты шутишь!

— Мне не до шуток. Поторапливайся, воскресенье все-таки.

— Совещание созвал не я.

— Заткнись, Лиман! Сказано тебе, собирай вещички. Отдашь ключи, оружие, а дела не трогай. Соберешься — и брысь отсюда! Помни, Лиман, в твоих интересах держать рот на замке.

— Конечно, ведь это как раз то, чем мы тут занимаемся. Зарываем головы в песок, не распускаем язык, все шито-крыто, лишь бы большие люди были довольны.

— Правильно мыслишь. Вот эту часть — не распускать язык — можешь начать прямо сейчас.

Лиман уже вынимал из ящиков свой скарб.

Майкл постучал в дверь Лейси с некоторой дрожью. Его худшие опасения оправдались: в палате по-прежнему находился Гюнтер. Он сидел на краю ее кровати, между ним и сестрой была разложена доска для игры в нарды. Нехотя сложив доску, он положил ее на диван в своем «кабинете».

Поболтав с Лейси несколько минут, Майкл вежливо попросил Гюнтера ненадолго оставить их наедине.

— Зачем? — спросил Гюнтер.

— У нас деликатный разговор.

— Если на тему ее работы, то, думаю, с этим можно подождать до завтра. Воскресный вечер — вам это ни о чем не говорит? А главное, она еще не готова обсуждать рабочие вопросы. Если вы хотите поговорить об аварии, расследовании и тому подобном, то я не уйду. Ей пригодится вторая пара ушей и мой совет.

Лейси не вмешивалась. Майкл поднял руки в знак того, что сдается:

— Согласен. О работе ни слова.

Он опустился в кресло рядом с Лейси. Опухоль на ее лице почти спала, кровоподтеки изменили цвет.

— Вы ужинали? — спросил его Гюнтер. — В кафетерии продаются замороженные сандвичи двухлетней давности со вкусом кровельной дранки. Рекомендовать побаиваюсь, но сам съел уже три штуки и пока еще жив.

— Лучше я воздержусь.

— Тогда кофе? Плохой, ясное дело, но пить можно.

— Пожалуй, — согласился Майкл. — Благодарю.

Все что угодно, лишь бы от него избавиться! Гюнтер обулся и вышел. Майкл решил не терять времени.

— Сегодня я заезжал к Верне, — начал он. — Сама понимаешь, там царит траур.

— Я отправила ей два мейла, она не отвечает. Дважды звонила, но она не берет трубку. Мне надо ее увидеть.