Инфекция

Вот и в тот вечер сильно уменьшенном в составе часть вышла на улицы города, пытаясь пресекать малейшие беспорядки. По крайней мере, именно такое задание было у военных. Уже в сумерках пришлось вступить в перестрелку с группой молодых оболтусов, ранее вскрывших оружейный магазин, а затем решивших поживиться в бытовом супермаркете. Военные даже не замечали их, пока им во фланг не ударили первые выстрелы. Двое сразу получили по пуле и остались лежать в придорожной пыли, предоставленные самим себе. В завязавшейся перестрелке удалось перестрелять всех грабителей, потеряв при этом еще троих ранеными. Среди трупов убитых не обнаружили ни одного человека старше тридцати лет, а самому младшему на вид было лет шестнадцать. Один из мародеров был только ранен. Он был через несколько минут повешен прямо на фонарном столбе с картонкой с надписью «мародер» на груди. После этой казни настроение у всех без исключения испортилось. Никто не мог понять, зачем горожане пытаются грабить магазины. Уже практически все были уверены, что лекарства от болезни не существует, просто некоторые уже заболели, а другие — еще нет. Темнота, по-летнему быстрая, накрывала город темным покрывалом. Заканчивался еще один тяжелый день.

Толик смотрел на происходящее, и у него в душе росла настоящая паника. Сегодня он увидел, как ушел из жизни его приятель Никита. Как-то буднично и без эмоций. С громадным трудом он дождался наступления темноты. В прилегающих к дороге домах во многих окнах свет уже не зажигался, поэтому на улице было довольно темно. Он ждал подходящего момента, чтобы решиться, наконец, на отчаянный рывок. И момент настал. Следующая улица, по которой проходили военные, была довольно узкой, а к ней примыкал еще более узкий переулок. Стараясь ступать бесшумно и даже не дышать, Толик сделал несколько шагов по направлению к переулку, а затем прислушался. Из строя не доносилось ни звука, никто не заметил отсутствие в строю бойца. Ступая все быстрее, он дошел до переулка и там уже не выдержал, припустив бегом. В полной амуниции это было довольно сложным, но Толян справился. Остановился он только через два квартала, переводя дыхание. Вокруг не было ни души. Ниоткуда не доносилось ни звука. Город тонул в подступившей темноте летней ночи. Он поправил лямку автомата, перевесив его так, чтобы можно было, в случае чего, моментально принять боевую позицию, и зашагал в темноту. Приятно было сознавать, что ему удалось вырваться.

Неожиданно у него неприятно защекотало в гортани, а спустя минуту резкий приступ кашля заставил его остановиться. Толик с расширяющимися от ужаса глазами ощупал шею, ответом на прикосновения были приступы пока еще терпимой, но все же боли — гланды стремительно опухали. Теперь он все-таки по-настоящему испугался. Толик видел, как болели другие. И к чему приводила болезнь он тоже видел. Чуть слышно застонав, даже скорее заскулив от предчувствия беды, солдат зашагал по ростовской улице. Вскоре южная ночь поглотила в себе его силуэт.

Спустя несколько минут после его ухода по той же улице, шагая вразнобой, прошли солдаты из его же части. Их было явно меньше, чем выходило с базы несколько часов назад. Никто старался не замечать, что на рейд по городу вышли не менее сорока человек, а в часть возвращалось не более тридцати. Неровным строем солдаты прошли по улице (Толик почувствовал, что его догоняют, и спрятался за углом), повернули на соседнюю улицу и вскоре вернулись на базу в сильно усеченном составе.

Во время рейда в палате медсанчасти скончался Евдохин. Одному Богу ведомо, скольких он сумел заразить, слишком со многими командир вступал в контакт с утра, но сам сгорел за считанные часы. По вечер температура сильно поднялась. Последний приказ, который он отдал: открывать огонь на поражение во время рейда в город. Приказ жестокий и неадекватный. Но, в любом случае, оказавшийся последним. К моменту возвращения бойцов с рейда на базу военный врач констатировал у Евдохина смерть от неизвестной болезни, теряясь в догадках, почему вирус, столь похожий на простудный, способен убивать взрослого человека столь быстро и безжалостно…

К утру город мало напоминал столицу Южного Федерального округа. Повсюду полыхали пожары, дымились машины, сгоревшие ночью, то тут, то там валялись безжизненные тела. Еще живые, но уже мало походившие на таковых люди еле передвигались по улицам, держась за стены домов. Пурпурный рассвет безжалостно осветил умиравший город. Болезнь, еще вчера начинавшаяся как простуда, убивала наповал, и лекарства от нее не существовало.