In the Deep

– В смысле, еще раз используешь на мне свои способности – пришибу. Каору широко ухмыльнулся и медленно произнес, глядя перед собой:

– Да какие способности? Это и так видно.

– Не гони, – предупредила я. – Не люблю, когда мне заливают всякие… Странные и подозрительные люди. Дальше мы шли по пешеходному мостику в полном молчании. В грузовом туннеле под нами все забили тяжелые транспортные платформы, кому-то там отоварили гравиподвеску, и на нерасторопного идиота грязно ругались. На мостике все бежали по своим вопросам, и события внизу бегунам были параллельны: важный торговый центр, люди сплошь занятые. Что ж, это очень и очень в духе. /"Добро пожаловать на станцию «Чейдиналь». Здесь всем похеру"/.

– Куда дальше? – поинтересовался Каору. Я изучила список и вздохнула. У нас по-прежнему было мало запчастей, а интересных поставщиков – и того меньше.

– «Смих'аэль Инк» еще остался. Ты там помалкивай, ага? – предупредила я. – Мне уже даже хоть бы контрафактом загрузиться.

Надоело здесь уже.

– Да не вопрос. С Каору что-то было не так. То ли вся эта волшебная прогулка по жуликоватым торговцам его так прибила, то ли еще что, но его раскачивало, будто маятник: то шутки и присказки сыпал, то хмурился, будто ему это все в тягость и «мама, отпусти меня на корабль». /"И он еще спрашивал, что со мной/», – подумала я. Пешеходный мостик миновал туннель и снова рухнул в недра торгового отсека. Двери, лампы, – почему-то все разные, – рекламы и снова двери. Коридоры лихо меняли цвет по прихоти хозяев лавочек, а мне было неуютно и интересно. Все неуютно и все интересно.

– Подбери сопли, Нагиса, мы прибыли, – сказала я, изучая вывеску.

Торговое представительство сцинитиан снаружи выглядело симпатично, ему не хватало только бубенцов и рюшиков. /"Позорище, вы же деталями космических кораблей, торгуете"/.

– Аска, а что тебе здесь не нравится? Я задержала руку у интеркома и оглянулась.

– Здесь? У этих торговцев детскими цацками или вообще во вселенной?

– На этой станции.

– Хм. А чего это ты вдруг? – спросила я с подозрением. Каору нейтрально пожал плечами: дескать, да просто так.

– Давай потом. Дела сделаем и пообщаемся. Он кивнул и, уже натягивая свою обычную нагловатую рожу, обронил:

– Я просто вырос в таком месте. А, ностальгия. Страшная штука, если разобраться, особенно когда у тебя в брюхе что-то вовсю ведет обратный отсчет, вокруг команда идиотов со смертоубийственными целями в жизни, а в перспективе туманный раздел денег, который тебе, может, уже и не пригодятся. Если б я была хоть чем-то лучше, я бы посочувствовала. Кто-то побывал по ту сторону червоточины, а у кого-то она в голове. Червоточина, которая всегда с тобой. Я ждала ответа интеркома и поражалась сама себе: /"И я еще брезговала с ним общаться. Разговаривать. В кошмар его себе записала…"/ Наверное, это было страшное озарение, и мне полагалось, приоткрыв рот, пялиться на штурмана Нагису, и взгляду полагалось быть туманным – под стать консистенции мозгов.

– Млиихан хлер, досточтимые, – сказал интерком. – Чем можем помочь вам? Я слегка приподняла руку и сложила пальцы в сложный знак, куда более красноречивый для сцинтиан, чем любой ответ голосом: мир, торговля, взаимная выгода, расцелуемся в десны.

– Будьте нашими гостями, досточтимые. Двери распахнулись, и пахнуло изнутри не рюшиками и не детским садом: «Смих'аэль Инк» пах серьезной конторой. Мне захотелось облизнуться в предвкушении добычи.

– Каору, – позвала я, оглядываясь. – Расскажешь мне как-нибудь о своей родной станции? Нагиса нагло улыбнулся и повел плечами. Вот сука. ***

– Данные.

– Три два. Три ноль. Три два. Три пять. Три…

– Хватит, «Сегоки». Я запустила пальцы под узел волос и поскребла голову. Мне не нравилась статистика инжекторов сверхтоплива, но проверить все я не могла: систему слишком тесно повязали с незнакомым мне «дыроколом»

Аустермана. Так что полную калибровку пришлось бы проводить с риском оказаться где-то в далеком и глубоком междумирье. Разглядывая на свет биолитовую плату, я пыталась сосредоточиться:

мозги скрипели престранно, словно обрабатывая впечатления двух-трех людей сразу. Я потянулась за тоником. Пить лежа – это страшно неудобно, чтоб вы знали, даже когда пить хочется и нужно чем-то отвлечься. Впрочем, неудобно – это сам по себе тот еще способ отвлечься, но ровно до тех пор, пока не начинаешь понимать, что ты делаешь что-то именно назло себе и своей кривой голове. /"Ну что ж ты такая умная, а, дура?"/ Я ожесточенно пожевала горлышко бутылки и с хрустом воткнула плату в гнездо. Дурацкие умопомрачения надо как-то убрать – в сто пятьдесят четвертый раз эта мысль не стала убедительнее. Разве что чуть-чуть отчаяннее.

– Работаешь? Обормот, кто же еще. Я оттолкнулась руками и выскользнула из сервисного канала. Синдзи ставил на снятый кожух стаканы, под мышкой у него была зажата весьма подозрительного вида бутылка. Я потерла ладонями о штаны и повела плечами:

– Это что такое?

– В-выпивка. Кафтиан, – ответил Синдзи, сворачивая бутылке шею. /"Вот новости, а?"/