Импровиз. Сердце менестреля

— Как можно, капитан! Часовые выставлены, старшие караульные получили строгие указания. Фуража для лошадей хватает, солдаты накормлены. Изучаем диспозицию, — Пьетро кивнул на оставшихся лейтенантов. — Благородный пран Толбо альт Кузанн прорабатывает сочинение знаменитого полководца Ильхама Лоддского. После я его опрошу со всей строгостью по прочитанному.

— Да? — Альт Деррен в два шага поравнялся со знаменщиком. Заглянул в книгу. — Ты гляди… Даже держит не вверх ногами. О чем пишет Ильхам Лоддский?

— В настоящий момент я читаю главу, посвященную сражению при броде в Харадаре. При почти трёхкратном численном преимуществе трагерской армии Ильхам Лоддский поставил на правом крыле роту наёмников из Кринта, а необученных и слабых духом лоддских ополченцев в центр и на левый фланг. Дворянская конница находилась в резерве в четверти лиги от брода. Когда роты пикинеров Трагеры переправились через реку и увязли в бою, они смяли нестройные порядки…

— Довольно! — крякнул кондотьер. — Вижу, что читал. А вы, почтенные праны, какую карту изучаете?

— Северных земель Вирулии.

— Да? Это ещё зачем?

— Ну, не знаю, — развёл руками Пьетро. — Надо же что-то изучать, а то закиснем.

— Полагаю, капитан, Вирулия интересна с точки зрения преодоления водных преград в пограничных фрегезиях, — вмешался лейтенант Марцель. — Любопытно расположение фортов королевской армии и замков, оседлавших ряд перевалов в горах Кольд…

— Довольно, — прервал его пран Жерон. — Убедил.

— Рад стараться.

— Я так и думал. А сейчас можете убирать карты.

— Убирать?

— Да. Убирать карты Вирулии…

— И доставать?..

— Карты Аркайла.

— Капитан?

— Я больше десяти лет как капитан… Сейчас всё объясню. — Он повысил голос. — Прошу вас, баронесса!

В шатёр вошли трое.

Женщина в шёлковом тёмно-синем плаще с капюшоном, скрывавшем лицо. С нею два прана. Один уже седой, явно старше пятидесяти лет, в чёрном камзоле, застёгнутом под горло, со шпагой на украшенной золотом перевязи. Второй — юнец, лет пятнадцати или шестнадцати, светловолосый с едва-едва пробивающейся бородкой.

Оказавшись под пологом, женщина сбросила капюшон, мгновенно ослепив присутствующих лейтенантов красотой. Сапфирно-синие глаза и чёрные как смоль косы, уложенные вокруг головы. Толбо вскочил, роняя книгу. Пьетро невольно подкрутил ус, а Марцель и Сергио приосанились.

— Позвольте представить вам баронесса Кларину альт Рутена из Дома Сапфирного Солнца.

Черноволосая красавица величественно кивнула.

— Пран Клеан альт Баррас глава Дома Бирюзовой Черепахи.

Пожилой мужчина прижал ладонь к сердцу и поклонился.

— Пран Этуан альт Рутена из Дома Сафирного Солнца.

Наконец поздоровался и юноша.

— Позвольте, в свою очередь представиться, — шагнул вперёд Пьеро. — Лейтенант Пьетро альт Макос из Дома Зеленого Пса. Наёмник.

— Лейтенант Марцель альт Родер из Дома Бронзового Сокола. Наёмник.

— Лейтенант Сергио альт Табаска из Дома Чёрной Мыши. Наёмник.

— И знаменщик нашей Роты, юный Толбо альт Кузанн из младшей ветви Дома Рубинового Журавля, — завершил знакомство капитан-кондотьер.

— Нам очень приятно встретиться со столь благородными пранами, — голосом мелодичным, но холодным, как ледяные ущелья Карросских гор, произнесла баронесса. — Надеюсь, их воинская доблесть столько же неотразима, как и выправка.

— Под нашим началом пятьсот отборных вояк. — Пран Жерон жестом пригласил гостей присесть. Кларина и её отец не отказывались. Молодой пран Этуан, по всей видимости, один из многочисленных племянников баронессы, остался стоять за спинами своих родственников, держа ладонь на эфесе шпаги. Как будто мальчишка мог что-то противопоставить четверым прожжённым псам войны, если бы они замыслили недоброе. — Сотня рейтаров. Сотня аркебузиров. Две сотни пикинеров. И ещё сотня бойцов, не придумавших для себя особой воинской профессии. То есть, этим бравым молодцам скучно заниматься чем-то одним, а потому они с равным мастерством рубятся на тесаках и фехтуют на шпагах, стреляют из аркебуз и арбалетов, наводят мосты через реки и подводят мины под крепостные стены. Они умеют всё. И ни в одной роте Кевинала вы не найдёте таких мастеров на все руки. Это — младшие сыновья, которым судьба отказала в наследовании Дома, но которые хотят чего-то добиться в жизни. И большинство из них добивается.

— Места в земле, глубиной в четыре локтя, — презрительно поджав губы, произнёс пран Клеан.

— Да? Не без этого. Всякий, кто пытается проявить удаль и отвагу на поле боя, должен иметь в виду и такое развитие событий, — пожал плечами Жерон. — Но смею вас заверить, погибает не больше половины пришедших к нам новобранцев. Остальные выживают, набираются опыта и становятся настоящими воинами, без тени сомнения и страха. Скажу больше, последнее время мы можем позволить себе принимать далеко не всех солдат, а лишь после тщательного отбора. Поэтому у нас много ветеранов войн в Трагере и Унсале. Вы, несомненно, слышали…

— Мы слышали, — кивнула баронесса. — Трагерцы и унсальцы любят пускать кровь друг другу. Но мне непонятно, как у вас в Роте уживаются недавние враги?