Император Сухоруков

– Так это в одну сторону! Чтобы добраться до ваших гор эта река проделывает дооолгий путь. Там, на севере, горы тоже заканчиваются и начинаются низкие Жаркие Земли. Именно там сливаются вместе две реки: с востока течет Мезкала, а с запада – Правая Великая. Но я скажу тебе по секрету: Мезкала намного больше Великой. И вот, значит, они сливаются вместе, после чего начинают течь на юг, прорезая ваши горы.

– В Жарких Землях тоже кто-то живет?

– Конечно! Страна эта жаркая и сухая, но там много рек, так что по берегам выросло немало селений, городов, всюду тучные поля. Правой Великой сейчас управляют уакусеча – предводители многочисленного народа пурепеча. Их родина находится дальше на севере, в стране больших озер. Лишь в самых низовьях реки обитают более-менее свободные тлауики – они хотя бы имеют своих вождей. И в горах неподалеку живут буйные чонтали. А вот на Мезкале, – торговец мечтательно прикрыл глаза.

– Ну!

– На Мезкале и ее притоках, владыка, живет много племен. Наверное, ты слышал о куитлатеках?

– Нет.

– Как? – мой гость вздел брови. – Ты, конечно, достаточно молод, но… Ведь куитлатеки когда-то владели всей Великой!

Вот это да! Я что, не суверенный «император», что ли? Хотя, он сказал «когда-то».

– Поделись со мной своей мудростью, прошу!

– Конечно! – купец приосанился. – Во времена моего деда куитлатеки были самым сильным народом в этих местах! Их дружины покорили многие племена Мезкалы. Они дошли до Великой, вышли к самому морю и подчинили пантеков, толимеков и чуби. Но воинская слава не вечна… Уже во времена моего отца земли по Правой Великой завоевал озерный народ пурепеча. Их каконци Циципандакуаре разбил дружины храбрых куитлатеков. Ибо благородные уакусеча были не менее храбры, а простых пурепеча было больше, чем муравьев в муравейнике. Циципандакуаре занял всю Великую, в устье велел построить город Закатулу. Он уже стал занимать исконные земли куитлатеков. Но тут с востока пришел другой народ – теночки. Теночки сильны и кровожадны. Они уже подчинили соседей куитлатеков – большое племя матлацинка…

Я вспомнил, что именно в их земли плавал вождь Шитайа, когда был юным и искал приключений.

– Теночкам было мало этих завоеваний. И они пошли войной на пурепеча, ибо ранее не знали поражений. Куитлатеки узнали об этом и решили поддержать врагов своих врагов. Увы, это было их ошибкой. В бой они пошли вместе с пришельцами с востока. Вернее, впереди них. Но пурепеча собрали огромную армию! Они вооружили ее неломаемым оружием – и победили! Теночки после этого не решались вторгаться в земли Цинцунцана, но и сами пурепеча уже не могли хозяйничать в землях куитлатеков и на Великой. Река стала как бы ничьей. Лишь Закатула на самом юге признает власть каконци Цинцунцана.

Куитлатеки же подчинились теночками. Некоторые из их вождей решили устроить бунт против новых хозяев. Но некоторые их них предали своих собратьев. Новое войско пришло с востока: теночки были жестоки, как никогда ранее. Они убивали мужчин, пленяли детей, стариков, женщин – и тысячами уводили их на прокорм своим богам. Два города – Алауитцтлан и Остоман – обезлюдели полностью. Недавно их заселили другие племена, там стоят сейчас отряды кровожадных теночков, – купец заканчивал свой рассказ совсем тихим голосом.

«Обалдеть, какие тут бури гремят в окрестностях! – бурлило у меня в голове. – Я так понимаю, эти пурепеча и теночки – очень серьезные ребята, если они в пух и прах разнесли куитлатеков, которые до этого смогли подчинить все окрестные племена. Получается, Великая оказалась как бы посередке между двумя сильными державами. Наверное, пока на севере шли побоища, четлане и начали потихоньку выползать на большую реку. Под шумок. Только вот интересно, долго ли такой статус-кво продержится?».

Было! Ох, было тут о чем призадуматься! Такие большие игроки, такие серьезные игры… А я тут с дядьями совладать не могу. Против банды хулиганов в походы хожу. Придет какая-нибудь орава и сметет нас походя.

– А из какого ты сам народа? – спросил я купца, дабы на время сменить тему и не грузиться.

Мой гость какое-то время молчал.

– У купцов нет народа, – ответил он, наконец. – У нашей семьи есть дома и в Закатуле, и Апацингане, и в Толуке. А настоящий мой дом – мои лодки.

Я кивнул. Слушая столь эмоциональных рассказов, можно было и раньше догадаться, к какому народу принадлежит семья торговца. Дальше мы продолжили разговор на самые отвлеченные темы, чтобы скрыть неловкость. Наконец, последние ресурсы общения были исчерпаны, и купец позвал меня к лодкам. Конечно, я отправился при полном параде: в накидке, перьях во все стороны и на носилках. Увы, набор товаров меня не сильно заинтересовал. Обсидиана не было, иные камни меня не интересовали. За агаву купил четверых проданных людей и совсем собрался уходить…

Они даже не продавали это. Просто распаковывали тюки, что-то перекладывали с места на место – и я увидел! Стопка серого рыхлого… картона. Больше всего было похоже именно не картон – тонкий и хрупкий.