Император снегов

Он оглянулся, с грустью посмотрел на белые безмолвные горы. Раньше, когда белый, пышный пух, сыплющийся с небес, принадлежал всем и никому, Клим не замечал, что снег так красив.

Оказывается, чтобы оценить какую-то вещь, ее нужно потерять. Или ощутить, что она в любой момент может исчезнуть. Но ведь так же может исчезнуть не только снег, но и вода, деревья, цветы, трава. Все может уйти, сгинуть, исчезнуть. Или стать чужой собственностью! Но разве чудо может кому-нибудь принадлежать? Фокус всегда имеет хозяина. А чудо – никогда! Чудо принадлежит всем.

Клим наклонился, зачерпнул пригоршню снега и поднес его к глазам. Звездчатый, легкий, пахнущий свежестью, морозом, теперь он казался ему посланцем другого мира. Мира, который посылает людям самое лучшее из того, что у него есть. Снег был одним из его бесконечных чудес.

Из школьных учебников Клим знал, что это обыкновенная дождевая вода, схваченная морозом. Но разве такому объяснению кто-нибудь верит? Снег зарождается там, где обитают мечты, ангелы, звезды. Он приносит дыхание иного мира. Но, опустившись с неба, становится земным, свойским. Снежное одеяло укрывает от холодов почву, снег пополняет запасы воды, питает урожай, облегчает путь. А сколько радости он дает людям, собакам, птицам! И только исполнив свое предназначение до конца, снег исчезает, растворяется в земной глубине и в человеческой памяти.

И кто может его отнять?

Никто.

И никогда…

ГЛАВА 6. Улыбка Ледиана.

Маленький паровозик весело бежал по блестящим рельсам. Толпа, завидев облако дыма над паровозной трубой, кинулась к краю платформы.

– Расступись! Пропустите школьников! – требовали дамы, видя мальчиков с рюкзаками.

Пыхтя и отдуваясь, Клим вывалился из толпы. Дежурный по вокзалу, путаясь в расстегнутой шубе, ринулся к сигнальному колоколу.

«Дзень! Дзень!»– над платформой поплыл мелодичный звук. Это означало, что поезд из Гипербореи прибывает к первому пути. Впрочем, других путей на станции не было – поезда ходили несколько раз в сутки, и одной колеи им вполне хватало.

Но путейцы, предвкушая будущий расцвет любимого города, когда-то водрузили у края платформы полосатый столб с цифрой «1». С тех пор дежурный по станции вместо того, чтобы просто объявить, что прибывает поезд из Гипербореи или Лисьегорска, говорил «Поезд прибывает к первому пути». Жители Снежнобельска уже давно к этому привыкли и очень удивились, если бы дежурный по вокзалу объявил о прибытии поезда без упоминания номера пути.

Вспышки магния полыхнули в отполированных до зеркального блеска рельсах. Фотографы, вознося над головами треноги с громоздкими аппаратами, протискивались к замершему вагону, торопясь запечатлеть исторический момент.

Дежурный по вокзалу махнул рукой. Из станционной пристройки, примыкающей к зданию вокзала, выскочил железнодорожник в черной шинели и лихо заломленной набекрень фуражке. Он нес в руках туго скатанную ковровую дорожку. Толпа расступилась, дорожка с шелестом покатилась до распахнувшихся дверей вагона.

Из дверного проема на алый бархат ступил Адвокат. Это был полноватый мужчина средних лет. В левой руке он нес туго набитый портфель из черной кожи. В правой держал мобильный телефон, который постоянно попискивал, требуя, чтобы его прижали к розовому, поросшему черным волосом, уху.

– Ндэ-э-э? – цедил Адвокат, разглядываю толпу встречающих выпуклыми, серо-голубыми глазами. – Я вэс слуш-ш-шейн…

Адвокат разговаривал по телефону, качал головой, на секунду отрывал трубку от уха, отвечал на вопросы репортера, снова подносил мобильный к уху. Адвокат был занятым человеком. Жители Снежнобельска сразу поняли, что Адвокат совершил подвиг, выкроив время для судебного заседании.

Вместе с тем всем стало понятно, что это очень дорогой Адвокат. На толстом запястье поблескивали часы с тремя циферблатами. Такие часы продавались в самом дорогом магазине Гипербореи. Стоили они столько, что иным горожанам для их приобретения надо было работать всю жизнь. И даже после смерти.

Костюм Адвоката плотно облегал его невысокую фигуру, скрывая мелкие недостатки и подчеркивая достоинства: брюшко и массивные, чуть приподнятые плечи.

Кроме того, у него был очень дорогой портфель, может быть, даже из кожи единорога. В таком пристало носить деньги – для этих целей в портфеле имелось множество отделений, кармашек, щелей и щелочек – явных и потайных.

– Такому палец в рот не клади! – озадаченно хмыкнул Стас. – Не откусит, так отгрызет…

– Да уж, важная птица! – согласился Клим.

Адвокат ему не нравился. Но Клим надеялся, что он в силу хотя бы профессионального интереса укажет Ледиану его законное место. Клим предвкушал тот момент, когда он вместе с горожанами, свистя и улюлюкая, проведет Ледиана до самой заставы. Пусть едет туда, откуда приперся.

Если бы Климу и Стасу не надо было идти в школу, они обязательно проникли бы в зал суда. Им тоже хотелось услышать выдающуюся речь Адвоката. То, что это будет выдающаяся речь, никто не сомневался. Да что говорить, если в этом не сомневался даже достопочтенный отец Зоя – судья городского суда!