Император

Я тупо смотрел на того мужика, который погиб при этой зачистке первым. Совершенно бездумно подошел к телу и забрал дипломат.

— Саша, обыщи здесь все и направляйтесь на пристань. Возвращаемся домой, нам здесь больше нечего делать.

Глава 16

— Громова уже выпустили из больнички? — уже сидя в удобном кресле в дирижабле, я связался с Алдышевым. Как бы я не хотел его прирезать, но начальник лаборатории именно он, и именно он отвечал за то, чтобы Громова разместили в самом защищенном месте, но с полным комфортом, и обеспечили всем необходимым оборудованием для вещания. Мне нужно было, чтобы он вышел в эфир во внеочередной раз прямо сегодня. Смерть Дурова несколько спутала все наши планы по стабилизации обстановки с негодующими, а это пламя необходимо было потушить в зародыше. Если народ подуспокоится, то у того же Вихрова появится необходимое время, чтобы координаторов аккуратно извлечь из нашего общества и кого пустить в расход, кого на опыты сдать тому же Алдышеву, а кто-то отправится прямиком домой, получив внушение по шее с предупреждением, что за ним следят и, если что… Громов как никто другой мог влиять на массы. Это меня он бесил неимоверно, а вот на остальных очень даже положительно действовал — этакий добрый дядюшка, искренне заботящийся о благополучие практически каждого, кто его слушал, а для тех, кто не слушал, делал так, чтобы до них донесли его искренние фанаты, что о сомневающихся он тоже заботится. Ну а пистолет, приставленный в это время ему между лопаток, зрителям видеть необязательно.

— Нет, Виталий Владимирович, — Алдышев вздохнул. — И он, и Кузин все еще находятся под надзором медиков.

— А откуда он тогда вещал? — спросил я, все больше раздражаясь.

— Так из палаты и вещал. А Кузин ему помог аппаратуру настроить.

— А почему они вообще так долго лечатся? — я невольно нахмурился.

— Может быть, потому, что они были серьезно ранены? — Алдышев всплеснул руками.

— А я был легко ранен? Почему-то меня уже на следующий день выкинули, даже завтраком не накормили. За что я вообще плачу такие деньги? — настроение было отвратительное, да еще и счет пришел виртуальный по оплате услуг этой самой больнички, который следовало заверить и отправить на оплату уже физически. Все в совокупности отнюдь не улучшало моего настроения, особенно после того, как бухгалтер на меня наехала за непреднамеренные траты в крупной сумме, на которую можно было нанять личного доктора и купить некоторую необходимую аппаратуру, которая еще, вроде бы, была нужна для болезных. Намек я понял и отдал соответствующее распоряжение, чтобы начали прикидывать во сколько мне обойдется своя собственная небольшая клиника, да с теми же двумя палатами и, хотя бы, одним одаренным лекарем. Даже несмотря на то, что мой клан разрастался и подминал под себя другие, средств для поддержания нахапанного, категорически не хватало, и я, хоть убей, совершенно не понимал почему.

— Ну вы сравнили, — протянул Алдышев. — Я вот, например, уверен на все сто процентов, что ваши отношения с водой нельзя назвать обычным даже для одаренного. Не говоря уже о том, что вы смогли что-то сделать с Макаром. Он буквально усыхает на глазах, словно сильно по кому-то тоскуя. — Я мог только скрипнуть зубами, глядя, как Евгеша заботится о своем детище, тоскует, Макар, вашу мать. — Кстати, а что вы сделали? И не означает ли сие, что вы прошли ритуал слияния со стихией в самом полном смысле этого слова? Мне никто ничего не говорил, но я же ученый и могу связать некоторые факты, которые не вписывались ранее в полную картину.

— Пошел на хер, — по-моему, весьма даже приличный ответ, учитывая его Макарку.

— Ну, нет, не думаю, — Алдышев покачал головой. — Я женщин предпочитаю.

— Правда? А мне почему-то казалось, что лабораторную пробирку! — рявкнул я, отчего он надулся, но потом нахмурился, потер лоб и посмотрел на меня.

— О, вспомнил. Я тут вчера в музей, который в Одессе наведался. Мне там надо было кое-что забрать со склада, в общем, неважно, — он махнул рукой, а я почувствовал, как у меня дернулся глаз. — В общем, вы случайно не знаете, что там делает труп Дмитрия Воронова?

— Чей труп? — я почувствовал, как перехватило горло.

— Дмитрия Воронова, — повторил Алдышев. — Он этот, как его, о, кондотьер клана Макаровых. Точнее, раз он там в виде трупа валяется, то, наверное, был кондотьером клана Макарова? Да, так будет более правильно.

— Так, стоп, — я остановил поток сознания, изливающегося из Алдышева. — А почему эти чертовы музеи до сих пор не расконсервировали, не перенесли то, что считаете необходимым в лаборатории, а то, что не нужно, да еще и потенциально опасно — не уничтожили? По-моему, я отдавал соответствующий приказ!

— Кажется, да, отдавали, — Алдышев снова задумался. — Ну так мы и разбираем тот музей, что здесь в Твери находится. А до остальных, руки пока не дошли.

— Евгений, ты, пожалуйста, не обижайся, если я тебя немного убью ненароком. Вместе с Егоровым, заодно, так сказать, чтобы не мучились, и похороню вместе в братской могиле в компании с Макаром, чтоб тот не тосковал больше.