Император

 Они также делали много вещей, не связанных с поцелуями. Иногда по утрам Амара вставала на рассвете и забиралась в свою студию, наблюдая, как он работает над своими скульптурами, одновременно слушая вместе с ним книги. Аудиокниги не были ее любимые делом, но ей нравилось проводить время, слушая их с ним. Хотя его вкусы были разносторонними, Амара любила романтику. Однажды она заставила его включить романтический роман, и рассказчик, читавший горячие части, оставил их обоих довольно возбужденными и обеспокоенными. Это было похоже на прослушивание классной эротики.

 И по Воскресеньям Данте также учил ее танцам, помогая обрести ей чувство равновесия. Он приводил ее в свою студию и проводил два часа, играя музыку и водя ее по комнате, поддерживая ее в вертикальном положении, когда ее колени дрожали, и ловил ее, если она падала, до такой степени, что она буквально закрывала глаза и слепо доверяла ему, а он всегда будет держать ее в безопасности.

 Ее самооценка немного улучшилась, но все еще шаталась.

 — Я не знаю, почему ты проводишь время со мной, Данте, — сказала она ему. — Я молода и сломлена, и я никто. У меня шрамы, неприятный голос и неправильная голова. Ты наследник Наряда и можешь выбрать любую девушку. Иногда мне кажется, что ты откроешь глаза и увидишь, что у тебя есть выбор получше, и я останусь одна.

 На это Данте прижал ее к себе и крепко поцеловал, заверив, что она для него целый мир.

 Все вокруг становилось лучше. Вин выздоровел и был принят в ряды солдат. У ее матери стало меньше работы, потому что Марони наконец нанял другую домработницу для разделения работы. Нерея росла с ней, с ее наплевательским отношением и добрыми улыбками к Амаре. Амара действительно начала ее любить и уважать за то, что она была одинокой девушкой в мужском Наряде.

 Буквально вчера к ней пришла сводная сестра с красивыми ботинками.

 — Для чего это? — спросила Амара, улыбаясь подарку.

 Нерея пожала плечами с легкой ухмылкой.

 — У меня никогда не было сестры, так что позволь мне побаловать тебя, хорошо?

 Да, она понимала, хорошо.

 Единственными людьми, которых Амара старалась избегать, были мистер Марони и его кузен Лео.

 Вот почему, когда посыльный позвал ее в кабинет мистера Марони, это ударило ее кулаком в грудь.

 Это был ее день рождения, и мистер Марони позвал ее в особняк.

 Амара сглотнула, когда посыльный, горничная в главном доме, ушла после того, как передала ей сообщение. Она сомневалась, что он хотел ее присутствия, чтобы пожелать ей счастливого дня взросления. За все время, пока она жила на территории, ничего подобного, посыльного, приходящего из особняка, чтобы позвать кого-нибудь из штабной квартиры, никогда не происходило.

 Ладони были липкими, Амара почувствовала начало приступа беспокойства, ямку в животе и медленно выдохнула, считая в обратном порядке, как сказала ей доктор Дас. Расправив платье, Амара обернула вокруг шеи шарф и надела ботинки, прежде чем последовать за горничной на холм.

 — Он сказал, почему он захотел меня видеть? — спросила Амара, не в силах сдержать нервы.

 Горничная посмотрела на нее, прежде чем продолжить.

 — Нет. Он просто попросил меня позвать тебя.

 — По имени? — спросила Амара, и если бы ее голос был нормальным, он бы стал более высоким.

 — Да, — оставила ее горничная у входа. — Он в своем кабинете.

 Амара знала эту комнату с тех пор, как много раз была в особняке, помогая матери. Глубоко вдохнув, Амара направилась в особняк, свернув направо из огромного холла, с каждым шагом, который она делала ближе к кабинету, живот опускался до колен.

 Деревянная дверь казалась мрачной, когда она встала перед ней, собираясь с духом, чтобы постучать.

 — Войдите, — раздался тяжелый голос, когда она дважды постучалась.

 Открыв ее, Амара посмотрела на устрашающего человека, сидящего за огромным столом, и на более старую версию Данте. Его темные глаза устремились на нее. На его лице появилась короткая улыбка, которая не понравилась Амаре.

 — Ах, Амара, — сказал он, будто знал ее всю свою жизнь. — Присаживайся. И, пожалуйста, закрой за собой дверь.

 Потной ладонью Амара закрыла дверь и тихонько села в кресло перед столом.

 Мистер Марони провел толстой рукой по своей выдающейся бороде с солью и перцем и, внимательно наблюдая за ним, Амара могла видеть, откуда Данте перебрал некоторые его черты. Его мать, должно быть, тоже была красавицей.

 — Как у тебя дела? — любезно спросил он.

 Слишком приятно.

 — У меня все хорошо, мистер Марони, — произнесла Амара как можно ровнее, ущипнув внутреннюю сторону запястья, чтобы не нервничать.

 — Очень хорошо, — кивнул он. — Твоя мама сказала мне, что ты получишь диплом в этом месяце?

 Амара кивнула, но промолчала.

 — Ты думала о том, чем бы хотела заниматься в будущем? — спросил он, опираясь локтями на стол, воплощение искренности.

 Боже, он был хорош.

 — Психология, — сообщила ему Амара к счастью ровным голосом.

 — Какая-нибудь специализация?

 Амара секунду поколебалась, прежде чем ответить.

 — Когнитивно-поведенческая терапия, специализирующаяся на травмах.