Император

Говоря все это, я нисколько не преувеличивал: да, была еще Нел, остальные жены и мои дети. Был Лайтфут, с его незаменимым знанием металлургии и кузнечного дела. Был Бер и Санчо, мои приемные сыновья, готовые умереть за меня. Но даже среди них, Герман для меня занимал особое место. Может это было потому, что мы были практически из одной эпохи? Может потому, что мы оба перенесли тяготы плена Урха? Не знаю, но именно с ним я был Максимом Серовым, а не Великим Духом Макс Са ДарбКанг У Ра.

— Прости, Макс, я переоценил себя, — с уголка глаз Тиландера, стыдливо сбежала одинокая слезинка, — я подвел тебя.

— Герман, корабль, Максель и все остальное ерунда! Главное наше богатство — это мы сами. Сейчас отнесем тебя в твою хижину, два дня, если ты выйдешь оттуда, даже, чтобы справить нужду, я не назову тебя братом больше никогда!

— Мы братья, Макс? — Теперь уже подозрительно заблестели оба глаза американца.

— Братья, Герман! И если бы мог попросить у Бога брата- я бы не желал лучшего брата, чем ты!

— Отнесите его в хижину, только осторожно, — дал указание матросам, внимательно слушавшим наш разговор.

— Я навещу тебя вечером, смотри, не забудь о том, что я сказал.

— Не забуду, — прошептал Тиландер, не в силах совладать с волнением.

— А вы, отдохните два дня, пока Герман не поправится, — матросы радостно встретили известие о предстоящем отдыхе. Даже им, выросшим на юге, такая жара была в тягость. Аккуратно переложив американца на шкуру быка, матросы понесли его в хижину к жене, а я отправился назад во дворец, обливаясь потом. Полчаса на такой жаре, а пот льет градом. Как же умудрялся Герман, махать топором в такую адскую жару. Не заходя во дворец, прошел назад, чтобы окунуться в бассейн, который оказался оккупированным моими женами.

— Девочки, посторонитесь, — с разбега нырнул «рыбкой», вынырнул, наслаждаясь блаженством, разлившемуся по телу, от контакта с водой.

— Загораете, сардельки?

— Загораем, — задорно отозвалась Сед, выставляя напоказ длинные ноги. Лиа, молча сидела в тени с малышом, родившимся всего месяц назад. Мальчика назвали Сергеем, в честь моего отца. По уже устоявшейся традиции, Сергей сократилось до Серга, с аппетитом сосавшего в данный момент, грудь своей матери. Немно поплескавшись в воде с Алолихеп и Нел, скинул загоравшую Сед в воду, под одобрительный смех остальных.

Фыркая и отплевываясь, Сед вынырнула и стала топить Алолихеп, смеявшуюся больше всех, пока та не запросила о пощаде.

— Девочки, пошли в дом, будем все вместе обедать, — вытираясь куском ткани, я прошел во дворец, слыша сзади смех и щебетание. Обед затянулся, к нему присоединились и дети: Миха и Мал, сняв пыльные доспехи, рискнули присесть, но были нещадно прогнаны Нел, чтобы умылись и привели себя в порядок.

К Тиландеру пошел перед самым заходом солнца, когда температура опускалась до приемлемой. Американец лежал в углу хижины, возле него хлопотала жена, кормя его с рук. Увидев меня, Тиландер присел, обрадованно воскликнув:

— Макс, скажи этой глупой женщине, что я не умираю. Целый день пичкает меня едой, словно в последний раз.

— Как ты себя чувствуешь, — пропустил я просьбу мимо ушей, — тепловой удар нехорошее явление. Результаты могут появиться даже спустя пару дней.

— Нормально, все прекрасно, просто я немного перетрудился. Полежал и ощущаю себя молодым, — попробовал отшутиться американец, окончательно принимая вертикальное положение. — Долго мне притворяться инвалидом?

— Еще пару дней, как минимум, — увидев, что Тиландер открыл рот, добавил жестко, — это даже не обсуждается, Герман. Считай, это приказ.

— Хорошо, — пробормотал американец, заметно погрустнев. Жена Тиландера, наоборот расцвела, услышав мой вердикт. Сын американца, мой зять, женатый на Алле, давно жил отдельно. Это было спокойный рассудительный мужчина, не чаявший души в моей дочке. Но у них до сих пор не было ребенка. Не было ребенка и у Анны, вышедшей замуж за сына Лайтфута. И если у Аллы просто не наступала беременность, то Анна уже трижды выкидывала в малом сроке. Не знаю. С чем это было связано, беременность двойней у Нел протекала нормально, если не считать, что родились девочки маловесными и недоношенными в тридцать шесть недель. В принципе, при многоплодной беременности, редко удается доносить до тридцати девяти-сорока недель. Так или иначе, дедушкой я пока не стал, хотя признаюсь, мечтал об этом уже пару лет.

Михе скоро исполнялось двадцать лет, но жениться парень не торопился. В отличие от Мала, уже имевшего пару подружек. В отношении Михи, у меня была задумка, когда поделился с ней Нел и Тиландером, оба остались довольны.