Иллюзион для скептика

Илья решил разговорить этого человека, раз уж они встретились. Корней вызывал у него тревожное любопытство. Что у него на уме? Какие принципы он исповедует? По каким правилам живет? Как относится к людям? Тип, который сидел рядом с ним в машине, явно не обременял себя ограничениями. Судя по тому, как он поступил с Трошкиным, тормоза у него неисправны.

– Ломбард – дело прибыльное? – осведомился Илья, встраиваясь в поток легковушек и маршруток.

– Так себе.

– На машину не накопил еще?

– Как видишь, – буркнул горбун, глядя в окно на несущийся мимо заснеженный город. – Я не люблю париться. Мне и на чужих тачках кататься неплохо. Когда надо, я такси ловлю. Денег хватает!

– Куда тебя везти? На работу?

– Походу я нынче круглые сутки на работе, – хмыкнул Корней и злобно сверкнул глазками. – Командуй.

– В смысле?

– Ну, в ломбарде типа я командую, а здесь – ты!

– Резонно, – согласился Илья. – И куда ты в такую рань собрался?

– Кто бы спрашивал, – хохотнул пассажир и проявил недюжинную проницательность. – Ты, небось, от бабы едешь? Из теплой постельки в холодную мглу?

– От меня духами пахнет?

– Забыл о моих способностях? – задал встречный вопрос горбун. – У меня глаз-алмаз! А еще острейший нюх. Сексом от тебя разит за версту!

– Шутишь?

– Какие шутки, парень? Я не клоун. Я подневольный человек. Не хочу работать, а приходится.

– Это поправимо, – заметил Илья. – Закрывай свою лавочку, если надоела, и найди занятие по душе.

– Давно мечтаю закрыть. На все готов, лишь бы заполучить свободу. Только на мне грехов висит, не сосчитать…

– Ты Машу убил?

Вопрос завис в воздухе, в машине стояла гнетущая тишина.

– Ты к чему клонишь? – первым нарушил молчание Корней. – Кого-то замочить надо? Так ты говори, не стесняйся. Нечего окольными путями ходить, ежели прямая дорожка есть.

– Ты что, киллер? – ухмыльнулся Илья. – А ломбард, выходит, прикрытие?

– Догадливый. Вообще-то я мастер э-э… широкой специализации. На все руки от скуки. Словом, чего изволите?..

Глава 20

У Трошкина дико, до ярких кругов в глазах, болела голова. При виде еды его подташнивало, он с трудом заставлял себя проглотить полчашки чая с кусочком сыра или съесть пару ложек бульона, сваренного сердобольной соседкой. Таблетки смягчали его состояние, но дойти он мог по стенке только до туалета или кухни. О том, чтобы ехать на похороны, нечего и думать.

Когда Ирина предложила поухаживать за ним, Трошкин сначала отказался. Потом спохватился и перезвонил. Желание видеть ее, говорить с ней, слышать ее милый грудной голос, любоваться ее невероятной, неописуемой красотой взяло верх над смущением.

– У меня ужасный вид, – сетовал он, рассчитывая на ее сочувствие. – Вы себе не представляете, какой удар нанесла мне покойная Маша! Ее смерть совершенно выбила меня из колеи… А еще этот кошмарный скандал с ее бывшим! Я полностью разбит! Полностью! Врач прописал мне строгий постельный режим…

Трошкин с наслаждением предавался самовнушению и к концу разговора свято уверовал в собственные слова. Он – невинная жертва чужих страстей!

О пьянке с Корнеем и последующем конфликте из-за долга продюсер, разумеется, не обмолвился. Ирина и так холодна с ним. Зачем же окончательно испортить с ней отношения?

– Так мне приезжать? – дождавшись паузы в его страдальческом монологе, спросила она. – Может, нужны лекарства и продукты?

– У меня все есть. Но я буду счастлив вашему присутствию! – восторженно воскликнул Трошкин. – Одно это произведет целебный эффект!

Ирине было неловко выслушивать дифирамбы и она поспешно произнесла:

– Тогда я беру такси и еду. Вы сможете открыть мне дверь?

– Постараюсь. Доковыляю как-нибудь…

– Вы меня пугаете, Валерий!

– Наберитесь мужества, – усмехнулся он, обращая все в шутку. – Вам предстоит тяжелое зрелище. Выдержите?

– Надеюсь, да.

– В таком случае я с нетерпением буду ждать.

Он прикинул, сколько времени Ирина будет добираться, и поплелся в ванную бриться. Руки его дрожали, отражение в зеркале оставляло желать лучшего, – бледные обвисшие щеки, мешки под глазами, щетина.

«Кажется, в волосах появилась новая седина! – поразился Трошкин. – Еще недавно ее не было. Это результат жестокого стресса, который я переживаю. Ирина в самом деле испугается!»

Он успел немного привести себя в порядок, когда раздался настойчивый звонок в дверь.

Гостья вошла, неся с собой запах снега и духов. Трошкин убедился, что каждый раз его представления об этой женщине далеки от действительности. Она еще милее, еще краше, еще желаннее, чем он воображал. А мрачная романтическая история с пропавшим на тамбовских болотах мужем, – то ли утонувшим в трясине, то ли убитым, – придавала ее образу особый оттенок. В данный момент Ирина – ни жена, ни вдова… загадочная и неприступная, но от того куда более привлекательная, чем обычные московские дамы.

– Простите, у меня беспорядок, – смущенно бормотал продюсер, приглашая ее в неприбранную гостиную. – Не обращайте внимания.

К ее приходу он поверх шелковой пижамы надел халат, а волосы пригладил гелем и расческой. Опухоль за затылке была не видна под волосами, след от укуса скрывался под пластырем.